Месть от кутюр

По утрам в субботу главная улица Дангатара гудела под напором фермерских грузовиков и добротных английских автомобилей, перевозивших семьи богатых овцеводов. Малышей оставляли на попечение старших братьев и сестер или отправляли в парк, чтобы матери могли пройтись по магазинам и посплетничать. Мужчины стояли небольшими группами, поглядывали на небо и обсуждали погоду. Бледные, широкие в кости женщины в цветастых сарафанах и шляпках из фетра сидели за грубо сколоченными деревянными столами и продавали лотерейные билеты.

Сержант Фаррат миновал молодого человека, ссутулившегося за рулем пыльного «триумфа-глории», и перешел через дорогу к универсаму Праттов. На тротуаре перед магазином он встретил Мону Бомонт.

– Доброе утро, Мона, – поздоровался он. – Вижу, твой брат благополучно вернулся домой.

– Мама сказала, мы обойдемся без наемных работников. Этот мистер Максуи-ини… – Мона имела привычку растягивать слова, поэтому в разговоре с ней сержант Фаррат тоже невольно старался придавать голосу певучести.

– Не торопись. Вполне вероятно, какая-нибудь из наших девиц на выданье окрутит Уильяма, не успеешь и глазом моргнуть, – насмешливо улыбнулся он. – Раз-два, и твой братец уже занят.

Мона чуть подвинулась в сторону и начала теребить манжет своей кофты на пуговицах.

– Мама говорит, местные девушки – гру-убые и приземленные.

Сержант Фаррат окинул взглядом твидовый берет Моны, распластанный на голове, точно дохлая кошка, ее опущенные плечи и тяжеловесную фигуру.

– Ну что ты, Мона, мы живем во времена независимости и прогресса, так что быть приземленным, практичным и подкованным в какой-то области – это скорее преимущество, особенно для представительниц прекрасного пола.

При упоминании половой принадлежности Мона хихикнула.

– Возьмем, к примеру, семейство Пратт, – продолжал сержант. – Мюриэль и Гертруда разбираются в самых разных вещах, знают, как избавить мериносов от паразитов, продают корм для цыплят и порошки против пухоедов, а еще торгуют галантереей, вареньем и дамским бельем. Таких везде возьмут на работу.

– Но мама говорит, это так гру-убо…

– Да-да, я в курсе, твоя матушка – весьма утонченная особа.

Сержант с улыбкой приподнял фуражку и вошел в магазин. Мона достала из манжета смятый носовой платочек, прижала его к открытому рту и растерянно заморгала.

Элвин Пратт, его жена Мюриэль, дочь Гертруда и мясник по имени Реджинальд Блад энергично трудились каждый у своего прилавка. Гертруда отвечала за бакалею и галантерейные товары. Каждую покупку она обвязывала шпагатом, который отрывала без помощи ножниц, голыми руками, что, по мнению сержанта Фаррата, указывало на определенное мастерство. Миссис Мюриэль Пратт была экспертом по скобяным изделиям и предметам мужского туалета, причем поговаривали, что в первых она разбирается больше, нежели во вторых. Мелкоштучная кулинария и мясной отдел располагались в дальнем конце магазина, где Реджинальд разделывал туши, резал мясо, набивал фаршем овечьи кишки, а затем аккуратно развешивал ожерелья из колбас над рядами отбивных, выложенных на прилавок. Мистер Элвин Пратт имел обходительные манеры и душу скупердяя. Он трижды в день собирал с прилавка все чеки и вел алфавитный перечень должников, который держал в своем кабинете за стеклом. Покупатели, стоявшие в очереди, как правило, поворачивались к нему спиной, пока Гертруда взвешивала овсяные хлопья или подавала жаропонижающие порошки, потому что в это время мистер Пратт демонстративно доставал из больших выдвижных ящиков тетради и принимался медленно листать страницы в синюю клетку.

Сержант Фаррат подошел к Гертруде, крупной застенчивой девушке в темно-синем платье с цветочным рисунком. За стойкой она стояла неестественно прямо, словно аршин проглотила. Ее мать, полная, невыразительная дама, облокотилась на соседний прилавок.

– Гертруда, Мюриэль, как поживаете?

– Прекрасно, сержант, большое спасибо.

– Надеюсь, вы пойдете смотреть, как наши ребята завоюют сегодня кубок?

– В магазине много дел, сержант Фаррат, – ответила Гертруда. – Сперва работа, потом отдых.

Сержант задержал взгляд на лице девушки.

– Ах, Гертруда, крепкой лошадке всегда найдется поклажа. – Повернувшись к миссис Пратт, он с улыбкой произнес: – Мюриэль, не отмерите ли мне гинема в голубую клетку? К нему мне понадобится косая бейка в тон. Хочу повесить занавески в ванной.

Холостяцкие привычки сержанта были известны; он часто покупал материю на скатерти и шторы. Мюриэль считала, что у него наверняка лучшее столовое белье во всем городе.

Пока миссис Пратт отмеряла пять метров ткани, сержант Фаррат разглядывал в витрине пуговицы, а затем взял отрез, приложил к груди и разгладил, вдыхая аромат новой, еще жесткой ткани. Мюриэль тем временем подготовила оберточную бумагу.