Месть ожившего болванчика

— Позволь сперва рассказать ее историю, — сказал мистер Моллой. — Эту куклу называют Похитительницей Разума. Легенда гласит, что стоит лишь коснуться ее — и ты обречен. Ее глаза раскроются и начнут светиться. Ты услышишь громкое, болезненное гудение. И кукла похитит твой разум прямо из головы.

У меня вдруг пересохло во рту. Я бы и рада не смотреть на эту мерзость, но не могла оторвать глаз.

— Говорят, кукла забрала уже двадцать разумов, — продолжал мистер Моллой. — Двадцать несчастных жертв, от которых осталась лишь пустая, безмозглая оболочка.

Я почувствовала, как по тыльной стороне шеи пробежал холодок.

Итан захихикал, но было видно, что ему тоже страшно.

Молли по-прежнему стояла к витрине спиной. Она отбросила медно-рыжие волосы за плечо.

— Теперь мы можем идти? — спросила она.

Я ничего не могла с собой поделать. Я наклонилась, чтобы получше взглянуть на куклу.

Я смотрела на крошечную, сморщенную голову. Она была меньше апельсина. А ведь когда-то она была живой. Когда-то это был живой человек.

Интересно, мужчина или женщина?

Я приблизила лицо к стеклу. И вскрикнула, когда кукла прошептала:

— Поцелуемся, крошка?

6

Я в испуге отшатнулась, чуть не сбив с ног Молли.

Мистер Моллой засмеялся:

— Молодец, Итан!

Итан ухмыльнулся мне.

— Я отличный чревовещатель, — сказал он. — Я тебя подловил, Бритни. — Он сплясал задорную чечетку и в завершение больно наступил мне на ногу.

— Итан, ты неостроумен! — закричала я, чувствуя, как лицо наливается жаром. Я поняла, что краснею. До чего же стыдно — повестись на такой трюк!

Молли повернулась к отцу.

— Ты правда веришь в эти штучки с похищением разума? — спросила она.

Он почесал в затылке.

— Я воспринимаю все эти легенды всерьез, — сказал он. — Легенды способны многое поведать о людях и их верованиях.

— Так да или нет? — настаивала Молли. — Ты думаешь, кукла может отнять разум, или нет?

Ее отец немного помолчал. Потом сказал:

— Да, пожалуй, я верю в это.

Молли разинула рот.

— Папа, раз ты так уверен, что эта ужасная кукла так опасна, как ты можешь держать ее в нашем доме?

— Она за прочным стеклом, — ответил мистер Моллой. — Это должно обезопасить ее.

— Но, папа…

— Я до сих пор ее изучаю, — продолжал он. — Обзвонил нескольких экспертов. Эти люди знают о кукле побольше моего. Я ожидаю от них ответа. А пока, я считаю, такого стекла более чем достаточно, чтобы быть уверенным в…

Не успел он договорить, как паршивец Итан крикнул:

— Бритни, ты мне обзор загораживаешь! — И с силой толкнул меня в спину… прямо на витрину с куклой!

Треснувшись лбом о стекло, я увидела, как кукла подскочила.

А потом послышался громкое ГУДЕНИЕ.

Я охнула.

— О нет! Мой разум!

7

Но… постойте. Гудение послышалось снова.

У меня голова пошла кругом. Далеко не сразу я поняла, что гудела вовсе не кукла. Звук издавал мой сотовый телефон.

Я испустила вздох облегчения. Это просто мое буйное воображение опять пошло вразнос.

Я извлекла телефон из кармана и раскрыла его. Эсэмэска. От мамы.

«УЖИН НА ПЛИТЕ. ПРИХОДИ ДОМОЙ ПОСКОРЕЕ».

Я сказала Молли и мистеру Моллою, что нам пора. Итан начал ныть, что ему не хочется уходить. Он хотел остаться, посмотреть других причудливых кукол и прочие экспонаты. Но я была рада выбраться отсюда.

Похитительница Разума была такой жуткой, что в голове не укладывалось. А тут еще мистер Моллой признался, что сам не знает, безопасно ли ее в доме держать! Теперь мне точно будут сниться кошмары.

Когда мы пришли домой, мама хлопотала на кухне, как проклятая: на плите исходили паром две кастрюли, а в духовке жарилась курица. Мама сдула прядь волос со лба и улыбнулась Итану.

— В честь твоего приезда я готовлю свою фирменную жареную курочку, — сказала она. — Это не минутное дело.

Она повернулась ко мне.

— Почему бы тебе не пойти в комнату Итана и не вынести оставшиеся вещи?

Итан дернул меня так, что я чуть не упала.

— Пошли наверх, толстомордия. Хочу показать тебе мой комедийный номер с Мистером Негодником.

— Толстомордия? — возмутилась я. — Не обзывай меня толстомордией, вонючка!

Он захихикал.

— Прекратите, — сказала мама. Она подняла крышку с кастрюли и отпрянула, когда оттуда повалил пар. — Обзываться не смешно.

— Вот. Правильно. Не обзывайся, дура! — сказал Итан. Он попытался двинуть мне локтем под ребра, но я увернулась.

— Пожалуйста, идите наверх, — сказала мама. — пусть Итан покажет свой комедийный номер.

— Мама, дай мне передышку, — простонала я. — Этот болванчик жутко убогий.

Мама бросила крышку на место и потащила меня к кухонной двери.

— Иди с ним наверх, Брит. Он хочет чем-то с тобой поделиться. Это уже хорошо.

— Ну мам…

— И не высмеивай болванчика, — прошептала она. — Бедняжке Итану нужен друг, с которым он мог бы поговорить. Вот он и завел себе такого. Ступай в его комнату и будь с ним поласковей.

Я досадливо вздохнула. Но потом все же выдавила улыбку.

— Ладно, Итан, — сказала я. — Давай посмотрим.

Он издал радостный клич и помчался наверх, волоча за руку болванчика. Деревянная голова болванчика стукалась о каждую ступеньку.

Я оглядела мансарду. Моя старая комната. Я уже по ней скучала.