Месть по новой технологии

Так все в этой жизни, пройдя по кругу, возвращается в итоге к нам самим.

До ресторана, в котором была назначена встреча с бывшими одноклассниками, Ирина добралась на такси. Новое платье просто не позволило ей ехать на метро или в маршрутке.

И выйдя из машины, Ирина услышала:

– Ирка! Росомаха! Ты, что ли?

Ирочка услышала этот возглас, поняла, что он относится к ней, обернулась и… и не узнала того, кто к ней обращался.

Ну, не помнила она этого типа. Невысокий. Худой. Одет модно. Но лицо незнакомое. Худое и какое-то изможденное. Тем не менее мужчина ее знал, раз обратился к ней по имени, да еще вспомнил прозвище, которым когда-то наградили одноклассники Ирину.

Ах, как невежливо получается! Нельзя, ни в коем случае нельзя дать ему понять, что она его не узнала. Это же так некрасиво. Человек может подумать, что настолько сильно изменился, что его уже не узнают. И хотя это была чистая правда, Ирочке все равно почему-то стало стыдно.

И чтобы скрыть неловкость, она торопливо расплылась в улыбке:

– Привет! Я бы тебя ни за что не узнала! Подумать только, сколько же лет мы с тобой не виделись! Как ты? Где живешь? Кем работаешь? Женат? Дети есть?

Все эти вопросы она выпалила на одном дыхании. Но собеседник не торопился ей отвечать. Он внимательно смотрел на нее. И что-то в его взгляде напомнило Ирочке кого-то, кого она знала давным-давно.

Но тут ее отвлек новый возглас:

– Рассомахина! Ты ли это? Глазам своим не верю! Все та же красавица, что и раньше!

И ее заключил в объятия какой-то худющий долговязый старикан.

Первая мысль, которая мелькнула у Рассомахиной: это ее бывший учитель? Вроде бы был у них по ИЗО такой высокий и худой педагог. Но тот был блондин с кудрями. Они еще прозвали его Аполлошей. А этот не пойми что, наполовину седой, наполовину сивый, но волосы точно не кудрявые. Значит, не Аполлон?

– Слушай, – продолжал восхищаться долговязый, от которого изрядно попахивало перегарчиком. – Ну, ты совсем не изменилась. Я тебя моментально узнал. Разве еще больше похорошела.

Ирина про него при всем своем желании не могла сказать того же, поэтому приглашающе посмотрела на худенького и маленького.

Может, тот что-нибудь скажет от себя? Но тот лишь улыбнулся. И в этот момент Ира почувствовала, как ее ноги отделяются от земли и она куда-то летит вверх.

Первой ее мыслью было: неужели ее от переизбытка чувств хватил кондрашка и она умерла? Но тогда за какие такие заслуги ее решили взять на небо? Куда правильней было бы запихнуть Ирину поглубже, отправить ее куда-нибудь вниз, а не наверх.

Следующая ее мысль была о сыне.

Господи, если она умерла, что же будет тогда с Ванечкой!

А потом Иришка заметила, что весь мир вокруг нее начинает кружиться с угрожающей быстротой. Ноги ее летят куда-то в одну сторону, юбки в другую, а туфли в третью. И поняла, что процесс вознесения окончен, она не умерла, а просто схвачена кем-то в объятия.

Наконец ее поставили обратно на землю, отряхнули, худенький принес туфли, высокий помог обуться, и Ирочка получила возможность взглянуть на шутника.

– М-м-мама!

Вот и все, что у нее вырвалось. Потому что позади нее стоял и ухмылялся огромный детина ростом под метр девяносто, как говорится, косая сажень в плечах, с огромным пузом, с ногами, как у великана, и при этом абсолютно лысый.

На его лице играла кривая ухмылка, руки были украшены наколками, а отсутствие некоторых зубов во рту наводило на мысль о пребывании его в местах не столь отдаленных, но все же редко посещаемых стоматологом.

– Ирка! Подруга!

И великан хлопнул Иру по плечу с такой силой, что она пошатнулась. И если бы не поддержка галантного долговязого, обязательно бы полетела на землю.

Определенно, лысый тоже был их одноклассником. Но и его Ирина не узнавала.

Ей даже страшно стало. А если так будет продолжаться и дальше? Что тогда? Если она вообще никого не узна́ет, как станет с ними общаться?

Но на ее счастье, трое бывших одноклассников ее растерянности не заметили. И, схватив ее за руки, потащили с собой. Причем лысый шел сзади, и когда ему начинало казаться, что Ирина слишком медлит, он деликатно подталкивал ее в поясницу, отчего у Иришки всякий раз ёкала селезенка.

Поэтому когда Ирина увидела и узнала Наташку Грибову, то обрадовалась ей, как родной.

– Грибочек! Ты ли это!

Грибова такой реакции несколько удивилась, потому что в школе они с Ириной никогда особо не дружили и друг друга почти не замечали. Да и после школы случайно встретились пару раз в городе, на ходу поздоровались: «Здравствуй, пока», вот и все общение.

Но тут и она расчувствовалась.

Обняла в ответ Ирину, сказала, что тоже счастлива ее видеть.

А увидев долговязого, радостно воскликнула:

– Витька!

– Давно не виделись! – расплылся долговязый в ответной улыбке.

А Ирина, наконец поняв, кто перед ней, даже пошатнулась.

Впрочем, лысый как раз в этот момент дружески ткнул ее в спину. И на сей раз его тычок пришелся очень кстати, он вернул Ирину в исходное положение, не позволив упасть. Но все равно Ирина долго не могла прийти в себя.

Она была изумлена.