Месть по-царски

– Я – сторож местный Еремей Кузьмин, округу тутошнюю знаю, как двор свой. А что в виду имею? Поясню. Деревня Дугинка мала, но сторожей там поболе нашего. Староста их Борис Васильевич Соловей – мужик хитрый и умный. Он посты так ставит, что татар заметят еще на дальних засеках. И тута же собирает деревенских в обоз, поджигает две-три времянки – то сигнал другим селениям – и уводит народ на село. Бабы с детьми по хатам расходятся, мужики в дружину сельскую встают. Туда же и сторожа как села, так и деревни проходят, окромя двух, что глядят за татарами. Так что в Дугинке вам делать нечего. Коли Соловей подал команду жечь времянки, значит, объявились татары, и народ пошел на село.

– Так татары деревню с землей сровняют.

Кузьмин улыбнулся:

– Долго ли, князь, намесить глины с соломой, да поднять избы саманные, а до того в землянках пересидеть? Ну коли не зима. Тогда, конечно, придется оставаться на селе. Но в Сивово народ душевный, да тут в округе, почитай, каждый друг другу родственником приходится. Такого покуда не было, чтобы дугинские оставались зимовать в Сивово. Успевали подняться до холодов. А то и ранее.

– Что ты предлагаешь?

– На Дугинку навалится не полусотня, как тут. Туда двинется и вторая половина сотни убиенного здесь мурзы и другого, может, и вся сотня. Татары, когда застанут деревню пустой, зачнут рыскать по окраинным лесам, искать временные лагеря, да не найдут. Мурза впадет в ярость, повелит сжечь Дугинку. На то потратит время. Опосля, как это бывало уже, пошлет ертаул к селу. Ему, мурзе этому, село потребно. Потому как там он может ясырь хороший взять и большой участок реки проверить. А там в версте вниз по течению брод имеется. Мыслю, опосля обеденной молитвы басурман, Зухра, ертаул пойдет к селу. За ним вражеская рать.

Савельев оживился:

– Ударить в спину басурман?

На удивление, местный сторож отрицательно покачал головой.

– Не понадобится. Незаметно к большой рати татар не подойти. А у села, как она встанет, неведомо, но выгодней впереди выставить лучников, дабы стрелами поджечь городьбу села, ближние дома, а когда дома закроет пелена, двинуться на Сивово. Пробить проход с запада. И уже на селе схлестнуться с местными.

– Это так, – согласился Савельев, – но пошто мы-то не сможем вдарить по ворогу с тыла, коли басурмане развернутся на поле пред селом и будем заметны тока мужикам?

Кузьмин вздохнул, подумал: воевода особой дружины, а простых вещей не понимает. Сам не додумавшись, что Дмитрий совершенно не знает особенностей леса между деревней Дугинка и селом.

– Так дорога от Дугинки-то всего одна. Идет по лесу. И все ничего, тока в одном месте, на участке саженей в пятьдесят с обеих сторон, зажимается гнилыми, топкими болотами. Там сразу с дороги шаг в сторону, и все, не вытащить, засосет мигом. И вот в прошлые разы, когда проходили ногайцы, крымчаки, черемисы, сельчане там посты ставили. На всякий случай. Рубили дерево и за ним сажали лучников. Хоть всей дружиной налетай, не проскочишь. Десяток лучников перебьет сотню разом.

Савельев сплюнул:

– Ну так и молвил бы ране, а то развел базар.

– Не гневись, князь. С тылу вдарить по татарам у Сивово не можно, а вот со стороны нашей деревни очень просто. И прямая дорога чрез лес тянется всего пять верст.

– Удар во фланг?

– Ну, можно и так мудрено молвить.

– И ты ведаешь короткую дорогу?

– Ведаю.

Савельев посмотрел на кровоточащую рану.

– Но тебе нужна помощь.

– С чего? А? Да царапина. Пройдет скоро. На мне, как на собаке, заживает. Рубаху сменю, и можем иттить. Коли Соловей тока щас поджег времянки, значит, татары еще не подошли к деревне. Их заметили сторожа и сообщили о том. Может, мы выйдем к селу, когда там татар тоже не будет. Но в этом случае чего делать, решать тебе, воевода.

– Я смотрю, ты хорошо знаешь село. Скажи, там коней и обоз безопасно есть где поставить?

– Коней можно, отвести табун к реке, туда при появлении татар сельчане и своих лошадей, и весь скот уводят, а вот обоз… Велик ли он?

– Шесть телег.

– Велик. Его в селе не спрячешь надежно.

– Куда ж девать?

– То на месте со старостою Никитой Ивановичем Перемитиным обговорим. Он подскажет.

– Добро. Переодевайся и возвращайся. Вернешься – поведешь дружину к селу.

– Уразумел, князь, я быстро.

Мужик побежал к ближней избе. Савельев велел выстроить дружину с обозом для перехода. В дозор были назначены те же ратники.

Кузьмин вернулся из избы скоро. Не один. На шее висела баба.

– Ну куда ты, окаянный? Тута выжил, и слава Богу, куда еще рвешься? На кого семью кидаешь?

Кузьмин отбивался от жены.

– Да отстань ты, баба. Нас кто от татар спас? Царская да калужская дружины. Не они, побили бы нас всех али в полон увели. Тапереча басурмане к Сивово идут. И дружины туда же. Я один дорогу короткую знаю, можешь ты это уразуметь али нет? Помочь людям надо. А ты прилипла, как репей, да детей встревожила. Отстань, ступай в избу, успокой всех. А я скоро вернусь.

– А коли прибьют татары? Чего мне с тремя детьми малыми делать? Не проживем без тебя, Ерема.

– Отстань, сказал, вернусь.

Так с женой на шее Кузьмин подошел к Савельеву.