Месть по-царски

Упорство, с каким дружину встретили люди изменника, взбесило Горбуна. Он спрыгнул с коня и пошел на стражу. На него было страшно смотреть. В глазах огонь ненависти, в руке шестопер, который он крутил, как хворостину, в другой руке – сабля. Отбив копье одного из стражников, он влепил ему шестопер в бок, ломая ребра. Еще один дикий вопль пронесся над подворьем. Горбун прибил ударом по голове второго стражника, затем третьего. Били ворога и остальные ратники. Стража бросилась к террасе, забилась в дом.

Савельев поднял саблю, крикнул:

– Всем спешиться! Коней к городьбе! Рябой, глянь, что с Новиком и Балашом. Надо – помоги, чем сможешь. Остальным – окружить дом. Нестерову и Черному – осмотреть постройки двора.

Появились ратники второго отряда. Сзади остались Уваров и Дрозд. Татары бросились к столбам, на которых висели их соплеменники.

Дом окружили.

Изнутри донесся крик:

– Савельев, это князь Ростов, погутарить надобно.

– О чем мне с тобой гутарить?

– Есть о чем! Запомни, живым ты меня не возьмешь. Царский наказ не выполнишь! А один на один, может, и договоримся.

– Ладно. Выходи, пес!

– Э‐э, нет, князь, ты заходи в террасу. Один. Я тоже буду один. Слово.

– А есть ли цена твоему слову, убийца младенца-царевича?

– Я всегда был против Ивана Грозного и сейчас против него, но я не виновен в гибели царевича. Меня оговорили.

– И ты можешь это доказать?

– Коли выслушаешь.

– Добро. Иду на террасу. Тебе быть одному, я тако же один. Попытается кто из твоих людишек вырваться, дружина всех положит.

– Давай меньше слов, князь!

– Иду!

Бессонов подошел к Савельеву.

– Дмитрий Владимирович, а надо ли? Ростов с малой стражей обложен в доме. Атакуем со всех сторон и возьмем его, пошто лишние разговоры вести?

– А пошто не поговорить? Глядишь, во время разговора и возьму этого пса без боя.

– Ну, если так!

– Поглядим. Вы смотрите за домом, за подворьем и за деревней, Баймаку и Агишу… хотя вижу: им Гардай с Тураном помогают. В общем, будьте начеку. Дам сигнал или схлестнусь с Ростовым на террасе – увидишь – дружину в атаку!

– Понял, Дмитрий Владимирович. Да поможет тебе Бог.

– Конечно, поможет, Гордей. Мы же за правое дело стоим!

Савельев, поправив саблю, кольчугу и шлем, направился к дверям террасы.

Глава десятая

Ростов открыл дверь и отпрянул назад, к стене. Дмитрий вошел. Посмотрел на человека, стоявшего напротив. В том, что это князь Ростов Василий Юрьевич, сомнений не было. Всю левую часть лица закрывало красное пятно.

– Вот ты какой, князь Савельев, – проговорил Ростов.

– Пошто звал, изменник?

Ростов изобразил удивление:

– Я изменник? И кому я изменил?

– Государю нашему, Ивану Васильевичу.

– Изменяют, князь, когда до того присягают на верность. Я же в отличие от большинства вельмож не присягал Ивану.

– Как же тогда попал в его свиту? Старицкая постаралась?

– Да. Я не собирался тащиться с царем, царицей, царевичем, братом царя и его свитой в Кириллов монастырь, но княгиня Ефросинья настояла.

– Это она замыслила убить царевича?

– О том она речь со мной не вела.

– Как это не вела? Разве не ты стоял за злодейством на струге?

Ростов вздохнул:

– Ты не поверишь – нет, не я. Княгиня мне такого наказа не давала, да и не согласился бы я.

– И не твои людишки устроили убийство? Не Кузьма Бородатый, что отвечал за сходни, на струге перерезал веревки? И наутро его потом не утопили в реке, дабы следы скрыть?

– Это тебе царь рассказал?

– Да.

– Ефросинья Старицкая провела всех. Да, на струге был Кузьма Бородатый. Он отвечал за сходни. Но он ли перерезал веревки, не видел никто. И я не видел. Как царевич потонул, начались поиски злодеев и в первую голову этого Кузьмы. Нашли его в реке недалеко от струга. На шее камень, в спине рана от ножа. Рядом следы людей и коней. Царь не сомневался, что младенца убили. Но, заметь, князь, тогда на струге меня никто ни в чем не обвинил. Я вместе со всеми добрался до Москвы. На Москве я пошел на подворье Старицких и рассказал Ефросинье, что произошло на Шексне. И княгиня не опечалилась, напротив, как мне показалось, возрадовалась, хотя вида при чужих не показывала. А потом сказала мне, учинится, мол, следствие, меня обвинят в злодействе, назовут главарем шайки убийц. Я удивился и спросил, пошто так? Княгиня ответила: бежать бы тебе, и чем быстрей, тем лучше. Многие ведают о твоей неприязни к царю Ивану, ты и будешь отвечать. Ну, уж если княгиня то сказала, а она ведала многое из жизни кремлевской, то я решил не медлить. Оставил семью, хотел потом забрать, да все как-то не выходило. И только в Пскове понял, что провела меня Ефросинья. Она знала настоящего убийцу и прикрыла его мною. Именно на ее подворье и пустили слух, что я начальствовал над шайкой, что убила младенца. А коли я сбежал, значит, виноват.

Савельев сказал:

– Так не сбегал бы, а пошел к государю и поведал бы, как Ефросинья оговорила тебя.