Месть под расчет

В редакции все занимались своими делами. Беспрерывно звонил телефон, работали компьютеры. Дебора просмотрела все файлы в большом шкафу, но ничего не нашла, разве что трижды порезала пальцы и испачкала руки. Судя по звукам, доносившимся с того места, где был Гарри Кэмбри – по его стонам, вздохам, приглушенной ругани, – у него дела обстояли примерно так же.

Дебора подавила зевок, чувствуя себя выжатой как лимон. Утром ей удалось поспать пару часов, но и тогда обрывки снов скорее иссушали ее эмоционально и психически, чем навевали покой. К тому же она старательно отгоняла от себя мысли о прошедшей ночи, что тоже стоило ей немало сил. Теперь ей хотелось спать, чтобы, во-первых, отдохнуть и, во вторых, забыть обо всем неприятном. Едва она подумала о сне, как веки будто налились свинцом. Шум дождя, стучавшего по крыше, был на редкость усыпляющим, к тому же духота, приглушенные голоса…

Вой сирен под окнами мгновенно изгнал даже намек на сон. Сначала послышалась одна сирена, потом к ней присоединилась другая. Через мгновение – третья. Джулиана Вендейл вскочила из-за стола и бросилась к окну. Дебора присоединилась к ней, Гарри Кэмбри тоже поднялся со стула.

Машина «скорой помощи» сворачивала с Пензанс-роуд на Пол-лейн. Поодаль, где Пол-лейн начинала подъем на гору, две полицейские машины спешили наверх сквозь дождь. Тут же зазвонил телефон в закутке, где принимали сообщения о городских новостях. Джулиана взяла трубку. Разговор был односторонним. Она произносила лишь отдельные слова: «Когда?.. Где?.. Насмерть?.. Понятно. Да. Спасибо».

– Стреляли у Тренэр-роу, – сказала она Кэмбри, положив трубку.

У Деборы появилось ощущение опасности.

– У Тренэр-роу? – переспросила она Кэмбри, прежде чем он успел произнести хоть слово.

Он рванулся к двери, по дороге хватая фотоаппараты и плащ. Уже на пороге, оглянувшись, он бросил Джулиане Вендейл:

– Оставайся на телефоне!

Пока Кэмбри бежал вниз по лестнице, еще одна полицейская машина проехала мимо редакции. Несмотря на дождь, все, кто был в «Якоре и розе», а также многие другие обитатели Пол-лейн высыпали на улицу и последовали за машиной. Гарри Кэмбри не повезло, он попал в самую гущу толпы и теперь изо всех сил старался выбраться из нее. Дебора всматривалась в людей, напрасно отыскивая взглядом белокурую и черноволосую головы. У нее не было сомнений, что они тоже где-то тут. Наверняка, заслышав фамилию Тренэр-роу, они побежали в направлении виллы.

– Да кто его знает? Говорят, насмерть, – крикнул кто-то.

Дебору словно ударило электрическим током. Ей представилось лицо Сент-Джеймса. Она вспомнила, как он смотрел на Томми – с суровой решимостью, – прежде чем увел его из редакции. На нее накатила волна ужаса. Они ведь пошли к Тренэр-роу.

Дебора бросилась вон из комнаты, не помня как, слетела с лестницы и стала пробиваться сквозь толпу возле паба. Дождь поливал ее. Проезжавшая мимо машина оглушила ревом клаксона и обрушила на нее фонтан брызг из-под колес. Дебора ничего не замечала. Она знала только одно – надо бежать к Тренэр-роу. Ее гнал страх.

За прошедшие три года Линли ничего не говорил напрямую о неприятностях в своей жизни. В сущности, не напрямую тоже не говорил. Скорее кое-что было понятно по его поведению. Например, он предпочел провести Рождество с ней, а не со своей семьей, письмо от его матери валялось нераспечатанным несколько недель, не отвечал он и на телефонные звонки. Однако, когда они сегодня шли к бухте, он сказал ей, что от былого не осталось и следа – от вражды, непонимания, горечи, злости. И вот – опять убийство. Только не убийство. Только не это.

У нее в голове билась лишь одна мысль, которая гнала ее все выше и выше на гору. Поток воды с крыши, где не было водосточной трубы, ударил Дебору в щеку и на мгновение ослепил, прервав ее восхождение. Ей пришлось остановиться, чтобы протереть глаза, а толпа в это время обтекала ее, стремясь к синим огням вдалеке. Все только и говорили, что об убийстве. Труп, кровь – толпа была готова ко всему.

На первом же перекрестке разгневанная матрона, тащившая за руку хныкавшего мальчишку, отпихнула ее к залитым дождем витринам кафе «Талисман».

– Смотри, куда прешь! – в ярости крикнула она Деборе. На ногах у нее были римские сандалии со шнуровкой до колен. Она прижимала мальчика к себе. – Чертовы туристы. Думают, им все позволено.

У Деборы и в мыслях не было отвечать. Ей нельзя было медлить ни минуты. Позднее она вспоминала, будто видела бесконечный и меняющийся коллаж, когда бежала по деревне и на гору: мокрое объявление на двери лавки, на котором слова сбитые сливки и шоколадные пирожные слились воедино; единственный подсолнечник со склоненной огромной головой; пальмовые ветки в луже; жующие рты словно что-то неслышно кричали ей; крутящееся велосипедное колесо и неловко продвигающийся по улице велосипедист. Но все это не существовало – Дебора искала Томми и мысленно видела его лицо, с каждым разом все более отчетливо, – он обвинял ее в предательстве. Неужели это ей в наказание за минутную слабость?