Месть Порченного, или Как я провел это лето

То же касается и стражи. Раньше-то, пока орки по всем окраинам бунтовали, они ещё за регулярной армией числились. Но смутные времена давно прошли. И теперь все солдаты брошены на поддержание порядка мирными способами. Но правила для них те же, что и для чиновников. Даже построже. Берет страж взятку в какой-нибудь отдаленной провинции, а репутацию портит своим коллегам по всей стране. Нам об этом в академии все уши прожужжали. Стражи – ребята суровые. Если поймают в своих рядах нарушителя, мигом ему голову открутят, и я сейчас выражаюсь не фигурально. Доведение до самоубийства – одна из самых частых причин служебных разбирательств. А так и не скажешь, когда видишь, как подтянутый мужчина с серебристым рисунком на лбу кормит заплаканного ребенка мороженным или утешает престарелую матрону, потерявшую кошелек. И потом тот же страж может с разбегу вломиться в толпу дерущихся орков. Благо, мастерство позволяет одиночку с несколькими противниками биться. Лично у меня от их крутизны дух захватывает. Но в обычной жизни стражи, это самые вежливые и тактичные из госслужащих. У нас под это дело специально этику общения преподают.

– Что это? – спокойно спросил эльф, кивая на лежащий на столе коричневый пакет, обмотанный со всех сторон скотчем.

– Игровые наркотики, – охотно объяснил Андри, – я сам лично для нужд наркоторговли мешок сахарной пудры на заводе купил, привез и расфасовал. Моё личное клеймо на каждом пакетике с дозой стоит.

– И куда потом эти «наркотики» отправились? – чуть изменившись в лице, поинтересовался эльф.

– Часть в «больницу», – пожал плечами главмастер, – часть дилерам. Остальное равномерно распределено по полигону. Но есть ещё незаконный оборот. Это же сахар. Его кто угодно может в магазине купить и привезти. А такие пакетики в любом супермаркете продаются.

– Мне все сложнее относиться к вашему мероприятию непредвзято, – проворчал эльф.

– Уверен, – чуть улыбнулся Андри, – что процент наркоманов среди ролевиков крайне невелик. У нас на это нет ни времени ни денег. И не думаю, что какой-то синтетический кайф сравнится по силе с игровым катарсисом. Вы даже не представляете себе…

– Я тебе верю, – прервал его эльф, – но кто-то ведь привез сюда наркотики. Покойный орк, например. Мне нужно знать, была ли это разовая доза, только для себя. Или кто-то притащил сюда целый мешок на продажу.

– И у нас лишь три дня на то, чтобы найти и собрать у всех игроков эту вашу «наркоту». – Подал голос его коллега, человек, – Да так, чтобы преступник ничего не заметил, и не сбежал. А как это сделать, не привлекая внимания?

– Так вы в «дурацкое» перекиньтесь, – подал я голос, входя в шатер. И видя, что стражи меня не понимают, поправился, – в игровое переоденьтесь.

– Парень дело говорит, – подтвердил Андри.

Звезда

Из «дурацкого» у стражей были только рубашки. Оно и понятно. В обычной жизни их главная задача состояла в том, чтобы выделяться. Быть заметными в толпе. Эльф, оправив и без того идеально сидящий багряный мундир, отбыл обратно в город, чтобы не привлекать лишнего внимания. А мы остались наедине с его напарником и служебным биглем. Легче всего оказалось замаскировать под окружающую обстановку именно собаку. С неё просто сняли жилет, превратив в обыкновенного очаровательного пёсика по кличке «Тефтелька». А вот с его хозяином предстояло повозиться. Переодеться он мог за пять минут, а вот с печатью у него на лбу, переходящей на переносицу, нужно было что-то решать. Я вспомнил, что у Ода целый сундук театрального грима, и предложил вызвать орка прямо сюда, чтобы не демаскировать нашего внедренного агента. Андри, подумав минут десять, сделал несколько вызовов по рации, и пока мы ждали, все втроем быстренько дочистили картошку. Работа есть работа.

Стража звали Зарием. Он легко согласился на все предложенные условия, спрятал свой мундир в ящик на задворках, закатал рукава у рубашки, и дальше работал молча. А я все гадал, сколько же ему лет. У него уже было порядочно седых волос, а вот морщин почти не было. Серебристый знак у него на лбу начинался прямо над бровями, что придавало его взгляду некую суровость. Хотя глаза у него были добрые. Никаких обручальных медальонов мужчина не носил, а расспрашивать его об этом было бы совершенно неприлично. Да он и не должен был мне ничего рассказывать. В конце концов, он на службе, хоть и в странной обстановке. А я всего лишь студент криминалистического факультета. Да к тому же из чужого города. Зарий мне ничем не обязан.