Месть Порченного, или Как я провел это лето

Локация гудела, как пчелиный улей в середине лета. Под конец игры сюда стеклось пол полигона. Внутри играла живая музыка. В такие места всегда тянутся барды со всех ближайших городов и деревень. Бывают даже столичные знаменитости. Похоже, что я вместе со своей последней игрой пропустил ещё и музыкальный конкурс, а я их обожаю. Пытаясь не наступать слишком часто присутствующим на ноги, я пробрался к барной стойке и увидел Тана. Голого по пояс, с распущенными волосами и у стриптизного шеста, роль которого в ресторане отыгрывала опорная стойка шатра. Я невольно засмотрелся на своего друга. Он танцует, как айнур! Не то, чтобы я когда-то видел живого айнура. И вряд ли кто-то из богов стал бы вот так затейливо крутиться вниз головой у шеста. Но создатели мира все делали божественно, как им и положено. И вполне можно было ожидать от них великолепного владения телом.

У дальней стены гитарист и барабанщик играли что-то незнакомое, зато ритмичное и завораживающее. Зрители хлопали. Музыкантов тоже можно понять. Мало кому из них в жизни за пределами полигона достается та слава, то признание, которое они имеют здесь. Играть в оркестре это прилично, даже почетно. Но ты там один из многих. Не станешь во время выступления и песню не затянешь. А здесь музыкант это звезда полигонной величины. Многие из них так известны, что ездят на игры без взноса. Лишь бы привезли с собой инструменты и хорошее настроение. Музыка делает наш выдуманный мир живым. И, хотя эти двое приехали сюда петь блатняк, который знают и любят только ролевики, да и то не все, они охотно согласились подыграть стриптизеру.

Тан тем временем отцепился от угрожающе пошатывающейся опоры и пошел в народ. Мягкими кошачьими шагами он перетекал от одного зрителя к другому. То снимал с кого-то куртку, то приобнимал случайно попавшегося под руку толстяка. Одного из зрителей-людей весьма нетактично обнял, красиво выходя из поворота, отчего его шелковистые волосы, совершив плавный полет, обвились вокруг шеи этого случайного в общем-то зрителя. Упали ему на плечи. Волосы у эльфов никогда не путаются. Когда мои волосы отрастают, я утром встаю, окутанный шелковой волной. Расчесываться мне не нужно. Тану тоже, он делает это из тщеславия. И в пику Йени, голова которой с утра похожа на гнездо. И пока я предавался воспоминаниям, пропустил страшное. То, что заставило меня забыть на минуту об игре и страже. О куртке, наркотиках и наших друзьях, находящихся где-то на полигоне. Видимо, разгоряченный танцем, Тан забылся, или это была часть его сегодняшнего образа. Но, едва музыка смолкла, я увидел, как он в последнем па своего танца коснулся губами губ незнакомого человека.

Это даже не позор. У меня просто не было слов.

Пистолет

Опомнился я на заднем дворе между ящиками с каким-то алкоголем. Ноги слушались плохо. Да я весь сделался как тряпочный. Мой друг поцеловал человека. Нет, не так. МОЙ ДРУГ ТАН ЦЕЛОВАЛСЯ С ЧЕЛОВЕКОМ!!! Тан, которого я знаю несколько лет. Мой друг, у которого такая религиозная семья, что я боюсь у них в доме обмолвиться ненароком, что ни разу не был в паломничестве у могил Создателей целовался с человеком. Целовался с потомком убийц моих Богов. Наших с Таном Богов. Никто не сможет понять моего ужаса. Все самое худшее, что могло случиться, случилось на этой игре. И это последняя капля. Решив, что терять мне нечего, я открутил крышку у выбранной наугад бутылки и сделал глубокий глоток. Обжигающая струя полилась мне в горло. Рот наполнился пенной горечью. Эльфы не употребляют алкоголь. Это для нас не яд, просто ничто грязное не должно попадать в храм твоего тела. НИЧТО! Всевидящие Айнуры! Тан поцеловал человека!