Месть предателя

– Скажите, Олег Витальевич, а как именно Поташев собирался с вашей помощью начать за границей производство перлара, если ноу-хау принадлежит фирме «ВДП»?

– Вот для этого-то ему и понадобилось обанкротить свою фирму. Сделать это не так сложно. Достаточно умышленно или «ошибочно» вложить деньги в заведомо проигрышное дело. Сейчас это делается крайне просто. Нужно лишь приобрести государственные краткосрочные облигации – ГКО, – объяснил Булгак Гордееву и тут же задал адвокату свой вопрос: – Вы, Юрий Петрович, разве забыли скандал вокруг Мавроди и его фирмы «МММ»?

– Нет, – усмехнулся Юрий. – Мавроди тогда создал финансовую пирамиду, от которой, когда она рухнула, пострадали многие граждане, фирмы и даже финансовые структуры.

– Так вот, ГКО – такая же финансовая пирамида, но только уже на государственном, правительственном уровне, которая неминуемо рухнет и погребет под собой не отдельных граждан, как в случае с «МММ», а крупные банки. И причем не только российские. Но ваши пострадают больше других и в первую очередь. И случиться это может в ближайшие месяцы. Есть, конечно, много других способов устроить липовое банкротство.

– А какой из них выберет Поташев?

– Не знаю, – ответил Булгак и развел руками. – Сейчас, в отсутствие Невежина, он полноправный и единоличный хозяин фирмы «ВДП». И может сделать все, что захочет. Разорит собственное предприятие, а спишет все на кризис и на ошибки своей рискованной финансовой политики. Потом покается перед сотрудниками, которые останутся без работы. Ведь не ошибается только тот, кто ничего не делает. Хотя такого об Эдуарде Владимировиче никак не скажешь. Так что злой умысел в его действиях углядят лишь единицы, да еще те, кто будет в это посвящен.

– А кто еще, кроме вас, посвящен?

– Теперь, насколько я знаю, вы и Татьяна. И еще один человек, о ком мне точно известно, Орлов Виталий Борисович – правая рука Поташева в фирме «ВДП». Хотя на самом деле мне пока еще не совсем ясно, кто из них чья рука. То ли Орлов – рука Поташева, то ли Поташев – рука Орлова, то ли они оба – руки кого-то третьего.

– Но как, скажите, Поташев собирался передать вам права на производство перлара? – поинтересовался Гордеев.

– А при банкротстве фирмы описывается ее имущество, которое потом идет с молотка. Вырученные же деньги делятся между кредиторами. Так вот, Поташев, чтобы расплатиться со своими кредиторами, продал бы мне все права на производство перлара. Именно права, а не лицензию. После чего я становлюсь единственным в мире производителем этого сверхпрочного волокна. Но, как вы понимаете, – добавил Булгак, – конечно же только на бумаге.

– И вы, Олег Витальевич, соглашаетесь на это? – спросил Гордеев.

– Вы плохо меня слушали? Я ведь говорил вам, что сделка, предложенная Поташевым, показалась мне мерзкой. Но я хотел проверить свои впечатления и потому пока не дал ему никакого ответа. Сказал, что мне необходимо время для обдумывания. Сегодня утром я побывал в производственных цехах фирмы «ВДП». Ознакомился с технологическим процессом. Посмотрел на людей, которые там трудятся. Все они – одна большая семья или, если хотите, хорошо подобранная и сыгранная команда.

– Этим вопросом как раз и занимался Федор Невежин.

– Надо отдать ему должное. Федор Евгеньевич отличный менеджер.

Канадец о чем-то задумался. Он долго смотрел невидящим взглядом сквозь Юрия, как будто тот был из стекла, пока из этого состояния его не вывела трель мобильного телефона, висевшего на брючном поясе адвоката.

Юрий немедленно принес свои извинения и включил телефон.

Звонил Раппопорт.

– Да, Владлен Семенович, я вас слушаю, – сказал адвокат.

– Юрий Петрович, – сбивчиво и торопливо начал Раппопорт, – нам необходимо срочно встретиться!

– Что-то случилось?

– У меня появились очень интересные документы. Они касаются нашей фирмы и лично Поташева. Вам просто необходимо немедленно с ними ознакомиться. Для Поташева это похуже атомной бомбы…

– Откуда они у вас?

– Все – при встрече.

– А где вы находитесь?

– У метро «Цветной бульвар».

– Хорошо. В пятнадцать минут третьего буду на Трубной площади. Это в начале Петровского бульвара, у театра «Школа современной пьесы». Там есть летняя терраса. Сможете подойти?

– Да. Заодно и кружечку пива выпью.

– Договорились. А я подъеду на машине, – сказал Юрий и отключил телефон.

– Свой рассказ я уже заканчиваю, – сказал Булгак, пока Гордеев прятал свой мобильник в кожаный футляр. – Так что вы, Юрий, не опоздаете на встречу.

– Еще раз простите, что пришлось отвлечься, – виновато сказал адвокат.

– Не извиняйтесь. Для того и изобрели подобные телефоны, – улыбнулся Олег Булгак, – чтобы вечно ломать наши твердые планы. У вас, Юрий Петрович, еще есть ко мне вопросы?

Гордеев кивнул.

– Тогда задавайте. Мое свободное время… оно ведь тоже заканчивается.

– Олег Витальевич, почему вы назвали предложение Поташева мерзким?