Месть. Проклятие дракона

Портниха сдержала свое слово. Когда Лэйн пришел к ней вечером, на столе лежали темные штаны, жилетка из серого сукна, с гладкими костяными пуговками, и светлая льняная рубаха. Да в таком наряде ему не то что в зазывалы, а в приличный дом посыльным можно было устроиться. Женщина завернула вещи в кусок ткани, и мальчишка, весело насвистывая, пошагал к реке. Там, на дереве, уже были припрятаны новенькие, поскрипывающие при ходьбе ботинки, купленные за целый серебренник. Лейна распирало от гордости, он представлял себе, с какой завистью будет смотреть на него уличная шпана, когда он найдет себе работу и будет важно ходить по городу. Пожалуй, он с ними даже здороваться не будет, зачем ему знаться со всякой шантрапой. Тщательно вымывшись в реке, мальчик залез на дерево и, привязав себя покрепче веревкой к веткам, чтобы не свалиться ночью, уснул спокойным и безмятежным сном.

Его разбудило тихое лошадиное ржание. Лэйн спросонья не понял, откуда в лесу возле реки могла взяться кобыла. Протерев глаза, мальчик настороженно замер, заметив в предрассветных сумерках приближающегося к берегу всадника. Каково же было его удивление, когда незнакомый путник оказался той самой красивой мастрим, благодаря которой его унылая жизнь обещала так кардинально измениться.

Девушка одним ловким движением спрыгнула с лошади и, подведя ее к дереву, на котором сидел Лэйн, стала привязывать к стволу. Мальчишка, затаив дыхание, следил за тем, как охотница, что-то достав из седельной сумки, припрятала это в куртку. Холодная сталь тонкого, как игла, сая тускло сверкнула в редеющем утреннем тумане и исчезла за обшлагом рукава охотницы. Она, набросив на голову капюшон, тревожно огляделась по сторонам, а затем, запрокинув голову, пробежалась придирчивым взглядом по кронам деревьев. Лэйн испуганно вжался в ствол, опасаясь быть замеченным, но удача, кажется, по-прежнему была на его стороне: не обнаружив ничего подозрительного, спустя минуту мастрим сняла с пояса зазубренный нож, спрятала его за голенище сапога и торопливо двинулась в сторону города.

Когда стихли ее шаги, парнишка, быстро распустив веревки, захватил свои нехитрые пожитки и стал спускаться с дерева. Странное волнение охватило Лэйна: ему вдруг до чесоточного зуда захотелось знать, что собралась в такую рань делать в городе красивая мастрим, и почему она вела себя так, словно шла не на прогулку, а на охоту. Быстро переодевшись в новую одежду, мальчик несколько секунд помялся, стоит ли устраивать слежку за девушкой, но детское любопытство все же взяло верх, и, отбросив все сомнения, Лэйн потрусил следом по тропе, стараясь держаться на приличном расстоянии, чтобы охотница не заметила своего неожиданного преследователя.

****

Ли плохо спала ночью. Ей снова снился вечный кошмар — пустые, словно стеклянные, ярко-зеленые глаза смотрели на нее холодно и безразлично, им не было дела до ее отчаянной мольбы.

…Она тоже просила, — низкий глубокий голос эхом звучал в голове, глухой, леденящей душу дробью отдаваясь во всем теле. Этот голос всегда заставлял просыпаться в холодном поту, а потом долго ловить губами воздух, наполняя им горящие огнем легкие. Она не забыла звук его голоса. Она узнала бы его из тысячи. Сколько бы ни прошло лет…

Неслышно поднявшись с постели, чтобы не разбудить спящего Джедда, Оливия сняла со стула куртку, взяла в руки сапоги и на цыпочках покинула комнату.

Лошадь она приготовила с вечера, зная, что обязательно должна проснуться раньше Джедда и уехать засветло, чтобы он не увидел, что она вовсе не собиралась охотиться и везти в город оленя. Она должна была попасть в храм до рассвета, пока туда не пришли Гончие и не оцепили дорогу, ожидая приезда высокородного оллинга.

— Скоро все закончится, Кора, — Ли потрепала лошадь за холку и непроизвольно коснулась рукой плеча, там, где под тканью одежд на коже светилась ненавистная метка. Еще немного… Всего несколько часов, и уродующая ее душу и тело связь оборвется, и, возможно, тогда она действительно все сможет забыть и жить дальше, не оглядываясь назад, как учил ее Джедд. Рвано выдохнув, охотница вскочила на лошадь и ветром помчалась в сторону города.

Не доезжая до Хелликии милю, она привязала Кору у дерева возле реки и почти бегом последовала в сторону горы-дракона. В мучнисто-сером утреннем воздухе тонкая фигурка Оливии казалась таинственной крадущейся тенью, бесшумно двигавшейся по пустынным улицам. Подозрительные звуки и шорохи заставляли девушку остро напрягать зрение и слух, всматриваясь в очертания домов, а когда из-за угла выбегала бродячая собака или кошка — облегченно вздохнув, следовать по намеченному маршруту дальше. На выходе из города Ли сошла с основной дороги и сделала длинный крюк, чтобы дежуривший в храме смотритель не смог заметить ее приближение издали.