Месть роботов

— А мы всегда были вне ее, — спокойно сказал Ви-Стефенс. — Мы никогда не играли в военные игры. Мы хотим лишь свободы и независимости. Я не знаю, что такое война в действительности, но могу представить: ничего хорошего ни для вас, ни для нас. При сложившихся обстоятельствах, при том ходе событий война была бы неизбежна.

— Меня интересует еще одна небольшая деталь: вы — агент „Колор-Эд”?

— Конечно!

— А Ви-Рафья?

— И она тоже. Обычно все венериане и марсиане, попадая на Землю, становятся агентами „Колор-Эд”. Предполагалось доставить Ви-Рафью в больницу мне на подмогу. Тогда была бы возможность предупредить уничтожение искусственного человека в трудный момент. Если этого не смог бы сделать я, то тогда стала бы действовать Ви-Рафья. Но Ганнет убил ее.

— Почему вы просто не заморозили Анджера?

— Нам нужно было разрушить искусственного человека полностью. Конечно, это невозможно. Тогда следовало стереть его до состояния праха. При поверхностном осмотре вы ничего бы выяснить не. смогли, — он взглянул на Паттерсона. — Почему вы приказали сделать полный тщательный анализ?

— Подошел личный номер Анджера при призыве. И Анджер не явился.

— О-о! — взволнованно отозвался Ви-Стефенс. — Вот это плохо. Мы не смогли предсказать, когда это произойдет, и пытались выбрать номер, который должен был появиться через несколько месяцев, но призыв резко увеличился за последнюю пару недель.

— Предположим, что у вас не было бы возможности уничтожить Анджера?

— У нас есть разрушающее устройство, настроенное таким образом, чтобы избежать случайности. Я должен был только подключить его к Анджеру для воздействия в широком диапазоне. Если бы меня убили, то искусственный человек должен был умереть естественной смертью до того, как Ганнет смог получить желанную информацию. Предполагалось, что я его разрушу на глазах у Ганнета и его людей и этим заставлю их поверить, что мы знаем об исходе войны. Психологическое воздействие вида мертвого тела Анджера было важнее риска моего ареста.

— И что же дальше? — промолчав, спросил Паттерсон.

— Предполагалось, что я доберусь до „Колор-Эд”. По первоначальному плану я должен был захватить один из кораблей в Нью-Йорке, но люди Ганнета тщательно их охраняли. Естественно, не предполагалось, что вы задержите меня.

Ле-Mapp постепенно начал постигать суть происшедшего:

— А если бы Ганнет обнаружил, что его провели? Если бы он понял, что Дэвида Анджера никогда не было?...

— Мы бы это уладили. При проверке срока явки на призыв выяснилось бы, что Дэвид Анджер существует. Но вы обнаружили это раньше и взялись за оружие.

— Давайте отпустим его! — взволнованно воскликнул Де-Марр.

— Это не совсем патриотично, — возразил Паттерсон.

— Мы поможем вебфутам добиться желаемого, одержать победу. Вероятно, нам следовало бы позвонить одному из членов Комитета.

— Да черт с ними со всеми. Я не хочу отдавать кого бы то ни было в руки этих кровожадных лунатиков, даже...

— Даже вебфута? — задал вопрос Ви-Стефенс.

Паттерсон посмотрел на темное звездное небо.

— Что же будет в конце концов? — спросил он Ви-Сте-фенса.— С нашими распрями покончено?

— Уверен в этом, — твердо ответил тот. — Когда-нибудь мы переберемся на другие планеты, в другие системы. Мы столкнёмся с другими видами, я полагаю, совсем другими -нечеловеческими в подлинном смысле этого слова. И тогда люди увидят, что все мы одно племя. Это станет очевидно, когда мы сможем сравнивать тех и других.

— Прекрасно, — сказал Паттерсон. Он взял колдер и протянул его Ви-Стефенсу.— Мне ненавистна мысль, что наше противостояние может продолжаться.

— Этого не будет, — уверенно произнес Ви-Стефенс.

— Какие-то нечеловеческие расы, вероятно, будут для нас выглядеть малопривлекательно. И, увидев их, землянин будет счастлив выдать свою дочь за человека с зеленой кожей. — Он усмехнулся. — А у тех, нечеловеческих рас, кожи, возможно, и совсем не будет.

О, СЧАСТЬЕ БЫТЬ БЛОБЕЛОМ! [28]

Он сунул в щель двадцатидолларовую платиновую монету, и, спустя мгновение, психоаналитик включился. Его глаза излучали сочувствие. Он откинулся в кресле, достал из ящика стола ручку и блокнот с длинными листами желтоватой бумаги и сказал:

— Доброе утро, сэр. Можете начинать.

— Привет, доктор Джонс. Я полагаю, что вы не тот самый доктор Джонс, который написал биографию Фрейда; это случилось лет сто назад. — Он нервно рассмеялся. По натуре он был нелюбопытен и не привык иметь дело с новейшими человекоподобными андроидами. — Так что же, — продолжал он, — должен ли я изложить свое дело в манере свободных ассоциаций, осветить его более фундаментально или же...

Доктор Джонс сказал:

— Для начала вы могли бы сообщить мне, кто вы такой, а затем, для чего вы явились ко мне.

— Мое имя — Джордж Мюнстер, живу в Сан-Франциско, блок ВЕФ-395, помещение 4.

— Рад познакомиться с вами, мистер Мюнстер. — Доктор Джонс протянул руку и Джордж Мюнстер пожал ее. Он нашел, что рука у доктора мягкая и имеет обычную температуру человеческого тела. Пожатие, однако, было крепким.