Читаем Месть розы полностью

Она принялась вытаскивать пробку из очередного графина.

— На следующий день я отправилась к графу Альфонсу, умоляя его освободить их. Он, конечно, и сам уже собирался сделать это… ему было не до того, знаете ли, с императором, умирающим в его доме, и соперничеством за императорскую корону между ним и его племянником, молодым Конрадом. В голове у него были проблемы поважнее, чем какие-то глупые дети. Но когда мы пошли, чтобы выпустить их, выяснилось, что они — вы только представьте себе, маленькие дети! — каким-то образом сбежали! От этого, конечно, все стало только хуже, потому что граф решил, что ему нужно преподать им новый урок, и…

— …и он схватил их и снова посадил под замок? — предположил Маркус, который уже слегка заскучал.

— Ох, нет, он сделал кое-что похуже.

Пальцы, выкручивающие буковую пробку, замерли. Внезапно у Марии сделался ужасно мрачный вид.

— Не люблю разговаривать об этом, не слишком приятно, знаете ли, хотя имеет отношение не к Линор и Виллему, а лишь к маленькому ублюдку Жиана. И заметьте, я употребляю это слово, имея в виду характер, не происхождение. Ну ладно, расскажу, если вы настаиваете.

Маркус не проронил ни слова.

— Знаете, что произошло? Он убил ребенка Жиана — собственными руками! — просто чтобы преподать Виллему и Линор еще один урок, и всех оповестил об этом, и прислал мешок с внутренностями ребенка к нашим воротам. После этого Виллем и Линор всегда вели себя как следует.

— М-да, — с натянутой, вежливой улыбкой ответил Маркус.

До этого момента ему казалось, что Альфонс уже не может упасть в его глазах еще ниже. Он протянул руку, чтобы помочь Марии с пробкой, испытывая раздражение от того, что сидит здесь, выслушивая всякие бесполезные подробности.

— В особенности мне интересно все, что касается их непослушания. Это так увлекательно. Думаю, чем старше они становились, тем более интересные шалости измышляли.

Он открыл графин и налил ей немного вина. Мария испустила счастливый вздох.

— У меня прекрасные дети, они никогда не позволяли себе никаких проказ.

Она отпила глоток и состроила гримасу.

— Ох, это плохой сорт! Слишком кислое. Придется процедить через песок.

— В королевском замке для этих целей используют обданное кипятком зерно, — светским тоном проговорил Маркус, лихорадочно соображая, как бы снова повернуть разговор в нужное русло.

Он отодвинул графин и потянулся за другим.

— Мы не можем позволить себе тратить на это зерно, — трагически вздохнула Мария, но тут же снова улыбнулась. — Не расстраивайтесь из-за неудачного вина, мой господин. Можно подсластить его гипокрасом,[11] у нас есть на кухне. Сейчас я позову управляющего.

Мария поднялась на нетвердых ногах, подошла к кухонной занавеске из самой простой ткани и подозвала слугу:

— Добавь немного гипокраса в это ужасное вино. И прихвати что-нибудь поесть джентльмену.

— Мне ничего не надо, — поспешил возразить Маркус.

— Принеси имбирных пряников и груши, — сказала она и снова села напротив Маркуса, с усмешкой глядя на старика, забирающего со стола графин.

Этот слуга был из тех, на кого она больше всего жаловалась, хотя на самом деле питала к нему самые теплые чувства. Она чуть было не разразилась еще одним насмешливым рассказом о нем, но вовремя вспомнила, что гостя больше интересуют ее замечательные дети.

— Виллем как-то рассказал мне об одной шалости Линор, случившейся в то время, о котором я вам говорила. Хотя я так никогда и не узнала, правда это или нет. Линор клялась, что все вздор.

Что-то, чего она стыдилась, насторожился Маркус. Это звучало многообещающе.

— Расскажите.

— Ну, я не знаю, как им удалось сбежать из Орикура, однако они сумели добраться до внешних ворот. Там стоял охранник, который понятия не имел обо всей этой связанной с ними суматохе. Линор подошла к нему, по словам ее брата, с таким видом, будто нет ничего странного в том, что они здесь находятся, и сказала… сказала этому большому, сильному юноше: «Давай-ка, парень, открой нам ворота». — «Что ты дашь мне за это?» — спросил тот. Он, конечно, понятия не имел, что они из благородных. Он думал, они крестьяне, такими чумазыми они были после того, что им пришлось пережить… в наших краях слуги никогда так дерзко не разговаривают с нами, сударь, это вам не Бавария… и меня с ними не было… Ох, да, и она ответила: «Ну, я покажу тебе хорошенький цветок», и начала поднимать тунику, чтобы показать ему родимое пятно.

— Родимое пятно? — с видом принужденного внимания переспросил Маркус, уже жалея о том, что подталкивал Марию продолжить свой рассказ.

— Ох, да! — Она засмеялась и понизила голос: — Я не упоминала о нем? У нее необыкновенно изысканное родимое пятно в форме маленькой розы и такое же красное… без стебля, конечно, и без шипов, просто цветок.

— Надо полагать, оно неприлично высоко, где-нибудь на голени? — спросил Маркус, стараясь сдержать иронические нотки в голосе.

Она рассмеялась.

— Нет, сударь. Если бы так, не стоило бы и рассказывать. Мы в Бургундии не такие уж ханжи, что бы о нас ни говорили. Нет, оно… ну, я покажу вам.

Перейти на страницу:

Похожие книги