Месть Слизерина

– Чаю? – лукаво улыбнулся Основатель, и Волдеморт только и смог, что молча кивнуть и пройти за своим провожатым в гостиную, обставленную не менее роскошно: на стенах висели невероятные по красоте гобелены с изображениями магических животных; паркетный пол застелен пушистым ковром цвета топленого молока; мягкие кресла цвета шоколада так и манили присесть; столик орехового дерева и… огромный василиск, свернувшийся в клубок в углу, зарывшийся в кучу подушек и мягких шкур и наслаждающийся теплом горящего камина.

При их приближении огромный змей открыл один глаз, обозрел вошедших и снова зажмурился. Судя по всему, ему было очень хорошо, и покидать свое лежбище василиск не собирался. Салазар погладил его по голове и повернулся к обалдевшему от этого зрелища Волдеморту:

– Позвольте представить – мой фамилиар, Сссахессс.

– Но… – озадаченно произнес Том, глядя на спящего змея, – его ведь убили? Или… нет?

– Вы имеете в виду юного Поттера? – осведомился Салазар. Волдеморт кивнул. – Он убил другого василиска, брата Сссахессса. Дело в том, что Суахх был… немного неполноценным: его разум был поврежден, он часто вел себя неадекватно, то впадал в спячку, то выходил из нее… его разум был очень слаб и примитивен, практически одни инстинкты. Поэтому я и поставил его сторожить мои покои и малыша, – пальцы мага ласково пробежались по носу змея.

Встряхнув головой, маг присел в кресло, и домовик тут же поставил на столик чайник, чашки, бутерброды и выпечку. Основатель взял чашку и взглядом пригласил своего гостя присоединяться. Волдеморт осторожно отпил невероятно ароматный напиток и прикрыл глаза от удовольствия: травяной чай с кусочками фруктов и лепестками цветов.

Некоторое время маги наслаждались чаем и бутербродами, собираясь с мыслями и обдумывая дальнейший разговор. Наконец, Салазар отставил чашку, и Волдеморт последовал его примеру. Основатель внимательно посмотрел на прячущего за капюшоном лицо мага и начал издалека:

– Итак, лорд Мракс. Что вы знаете о происхождении своей семьи?

– Род Мракс происходит от вашей дочери, вышедшей замуж за Мракса, и является боковой ветвью Рода Слизерин и… – маг осекся, глядя на изумленное лицо Слизерина. – Простите, что-то не так?

– Совсем не так, – мрачно констатировал Салазар. – Род Мракс НЕ ЯВЛЯЕТСЯ боковой ветвью Рода Слизерин. Моя любимая дочь, Мариав, основала свой собственный Род – это раз. Ее муж, являющийся Новой кровью, вошел в ее Род – это два. Откуда вы взяли такую чушь? Мда… – маг покачал головой и резко поднялся. – Идемте. Я покажу вам портрет Основательницы Рода Мракс.

* * *

Волдеморт потрясенно рассматривал портреты и вежливо раскланивался с изображенными там Слизеринами. Дети Салазара произвели на него ошеломляющее впечатление. Холодные, гордые аристократы волшебно преображались при виде своего отца: они не стеснялись выражать свои чувства, шутить и плакать…

Основательница Рода Мракс оказалась невероятно умной, сильной, целеустремленной и властной красавицей. Её муж, Глекенн Мерв Джасперс, смотрел на жену влюбленным взглядом, ясно показывавшим, кто в этой семье хозяин. Они живо разговорили своего потомка и потребовали сведений о его жизни. Возмущению магов не было границ. Портреты гомонили, яростно обсуждая услышанное, сочувствуя Волдеморту, но затем леди Мракс вежливо поинтересовалась, почему ее потомок скрывает свое лицо…

От воплей Слизеринов и ругани Мраксов вяли уши. Волдеморту казалось, что еще немного, и леди Мракс вывалится из картины и, взяв палку потолще, отмелетит его по самое не балуйся! Салазар только ухмылялся и поддакивал своим потомкам, веселясь, как на цирковом представлении. Мариав высказывала все, что она думает о своем потомке и его идее создания кресстражей, не стесняясь в выражениях, а Волдеморт чувствовал себя маленьким ребенком, которого отчитывают родители.

Что сказать… встреча удалась!

* * *

Люциус Малфой внимательно читал конспекты лекций Основателя, присланные Драко, и потирал переносицу, пытаясь унять начинающуюся мигрень. Когда Северус сообщил ему о нападении на Драко, лорда едва не хватил инфаркт. Он бросился за Снейпом в камин и потом облегченно рассматривал лицо спящего сына, вылеченного слезами феникса.

Понурая птица, кукующая в покоях декана Слизерина, привела его в полный восторг, а рассказ о том, как Фоукс дошел до жизни такой, вообще изрядно повеселил. А уж когда он рассказал об участи Уизли… Позже сын прислал ему конспекты, и Люциус схватился за голову. За несколько часов Основатель рассказал ученикам больше, чем многие маги узнавали за всю свою жизнь.

Малфой задумчиво смотрел на конспекты, обдумывая пришедшую в голову идею. Обдумав все, как следует, он подошел к камину и, бросив горсть дымолетного пороха, произнес:

– Прюэтт-мэнор!

* * *