Месть трёх поросят

— Чего не будете-то? — сощурился майор.

— А ничего не будем, — ответила Синичкина и на всякий случай улыбнулась майору.

На этот раз Элькина улыбка попала точно в «яблочко».

— Ишь, какие симпатичные хулиганки пошли, — крякнул майор, подкрутив усы. — Тебя звать-то как?

— Элеонора, — жеманно произнесла Элька.

— А я майор Сикин, — представился майор. — Начальник старокозельской милиции.

Дураков встрепенулся:

— Вы Вовка Сикин?!

— Какой я тебе Вовка? — нахмурился майор.

— Ой, извините, — поспешно извинился Федька. — Вовкой вас мать моего друга называет. Она с вами в одной школе училась.

— Маринка Жеребцова, что ли? — сразу понял, о ком идет речь, Сикин.

— Да, Марина Александровна. Но не Жеребцова, а Молодцова.

— Ну, это одно и то же, — махнул рукой майор. — Раньше она была Жеребцовой. Пока за моего одноклассника Гришку Молодцова замуж не выскочила… — Сикин обернулся к милиционерше:

— Сооруди-ка нам чайку, сержант.

— Слушаюсь, товарищ майор!

Тонкая вышла из дежурки. А Сикин ударился в воспоминания.

— Я в детстве тоже хулиганом был, — благодушно рассказывал он. — Дрался, по чужим сараям лазил, один раз мотоцикл угнал… Если б мне тогда кто сказал, что я вырасту и стану милиционером, я б, наверное, со смеха умер. А вот поди ж ты — стал. И неплохим милиционером. Двадцать пять преступников самолично задержал.

— А что ж вы тогда маньяка взять не можете? — брякнул Дураков.

Сикин даже сплюнул с досады.

— Тьфу ты! Меня уже заколебали этим маньяком. Сто раз милиция опровержение давала: нету, нету в Старокозельске никакого маньяка!..

— Как нету?! — опешил Федька.

— Да так. Это кто-то слухи распускает,

— Но зачем? — удивилась Элька.

— А черт его знает.

В эту минуту зазвонил телефон. Майор снял трубку:

— Сикин на проводе… Какой памятник?.. Когда?.. Ладно, сейчас приеду… — Он бросил трубку на рычаг. — Ну дела. Памятник украли.

— Какой памятник? — спросил Дураков.

— Ленину. Который у первой автобазы стоял. — Приподняв козырек милицейской фуражки, майор озадаченно почесал лоб. — Кому он мог понадобиться?

И тут Федьку опять осенило. Второй раз за день.

— Я знаю, кому! — вскричал Дураков.

— Кому?! — посмотрели на него Сикин с Синичкиной.

— Ногососову!

— Кому-кому? — переспросил майор.

— Ну есть такой аферист Ногососов, по кличке Игрок! Вы что, про него не слышали?!

— Да слышал, конечно. Известный прохвост. Его по всему миру ищут.

— А он здесь!

— Где — здесь?!

— В Старокозельске!.. Это он статую украл!.. Она из чистого золота!.. — с волнением говорил Федька.

— Кто из чистого золота? — не понимал Сикин.

— Статуя!

— Ленина?

— Нет! Луизы Дюваль!

— Какой Луизы Дюваль?

— «Золотой бабы»! Майор совсем запутался.

— Ничего не понимаю, — сказал он. — Объясни толком.

— Да некогда объяснять! — воскликнул Дураков. — Короче, вы хотите арестовать Ногососова?!

— Ещё бы!

— Тогда надо срочно гнать в Хлевное!

— Ну так погнали!

В этот момент в дежурку вошла сержант Курица с чайником.

— Товарищ майор, чай готов! — доложила она.

— Отставить чай, сержант. Я еду на задержание!.. — И майор Сикин кинулся к выводу; за ним кинулись Федька с Элькой.

Они выскочили на улицу и вскочили в милицейский «бобик»: Сикин на место водителя, Дураков рядом, Синичкина на заднее сиденье.

А на крыльцо выбежала сержант Курица.

— Товарищ майор, наряд вызвать?

Сикин уже заводил машину.

— Не надо, сержант! Что я, с одним паршивым бандитом не справлюсь?

— Их там трое, — сказал Федька.

— Начхать и наплевать! — бесшабашно ответил бывший хулиган Вовка Сикин и вдарил по газам.

Машина рванула с места, майор крутанул руль.

— За лошадьми присмотрите! — успела крикнуть Элька сержанту Курице.

И милицейский «бобик», вылетев из ворот, как пробка из бутылки, помчался на сумасшедшей скорости в Хлевное.

Глава 26 «Иду на таран!»

Пока они ехали, Дураков рассказывал.

— Хм, хм… — хмыкал майор Сикин, слушая рассказ и вертя баранку. В конце рассказа Элька спросила: — Федя, а почему ты считаешь, что именно Ногососов украл памятник?

— Ну а кто же еще?.. — сказал Федька. — Видно, он и его сообщники за нами следили и разговоры наши подслушивали. А как только нас в ментов… э-э… в милицию забрали, они тут же свистнули памятник.

— А как они могли наши разговоры подслушать? — удивилась Синичкина.

— Ну, это проще пареной репы, — сказал Сикин. — Сейчас есть масса всяких технических штучек, с помощью которых можно на расстоянии подслушивать.

Майор свернул с трассы на дорогу, ведущую в Хлевное. По сути, эту дорогу и дорогой-то нельзя было назвать — просто две наезженные колеи. Милицейский «бобик» сразу же стал крениться то вправо, то влево, как корабль во время качки.

Вскоре показалось Хлебное.

Сикин подкатил к часовне и, сделав лихой вираж, нажал на тормоза.

Все выскочили из машины. А из часовни вышел отец Афанасий.

— Где Бухалкина?! — кинулся к нему Дураков.

— Её увезли минут тридцать назад.

— Кто увёз?!

— Тараканов с Мухоморовым.

— В какую сторону они поехали?

— Вон туда, — указал священник. — В Сковороду… А что, собственно, случилось?

— Они завладели «золотой бабой» и хотят вывезти ее за границу, — выпалил Федька.