Читаем Месть уховёртки: Кровавая карусель полностью

Меня окружают маленькие прекрасные создания: продолговатые просвечивающие тельца на шести лапках, длинные усики на головках с маленькими счастливыми глазками, в которых отражается моё такое же счастливое лицо.

— Ты — мама! — открыв глаза.

«Мама, мы любим тебя». Дети обнимают меня со всех сторон. Я стараюсь каждому подарить частичку своей любви. Касаюсь их лапками, усиками, целую, поглаживаю форцепсами и машу белыми ангельскими крыльями, трепет которых поддерживает наш семейный тёплый очаг. Но потом…

Краски вокруг сгущаются и окрашиваются в мрачные тона. Потолок срывается у нас над головой и летит в никуда. Появляется ужасное, ужасное существо.

«Paskudy. Dihlofosa na vas ne naberyoshsya… Nnnaaa!!!»

Оно извергает своё удушающее пламя на нас, разрушая всё, что меня окружало. Мою семью.

В тот день смерть забрала моих детей. Она отняла мою жизнь. Но, к сожалению, не в физическом плане. Жизнь покинула меня изнутри. И с тех пор её место занимает…

Месть.

Я открыл глаза.


О боже… Какая ужасная трагедия тебя постигла. Как же ты страдаешь…

Месть — единственное, что у меня осталось. Она…

Твой смысл.

Да.

Она…

Это я.

Месть.

Месть.

Но когда настанет конец? Когда ты почувствуешь, что… что отомстила им?

Когда всех их не будет.

Всех?

Всех.

До одного?

До одного.

А-а…

Ты.

Да.

Ты — не все.

А-а кто тогда?

Ты — это ты.

Я — это я.

Да.

Да… Ты права. Абсолютно. Человек заслуживает этой участи.

Мести.

Человечество всю жизнь только и делает, что убивает… Создаёт оружия: копья, стрелы, пистолеты, ружья, ракеты, ядерные бомбы…

Дихлофосы.

И дихлофосы.

Ему никого не жалко: ни травы

ни деревца

ни червя

ни таракана

ни рыбки

ни улитки

ни титикакского свистуна

ни ящерицы

ни змеи

ни соловья

ни орла

ни додо

ни ёжика

ни кролика

ни свиноного бандикута

ни лисы

ни волка

ни льва

ни тигра

ни медведя

ни бегемота

ни слона

ни акулы

ни кита

ни человека

ни человека

ни уховёртки

ни уховёртки

ни детей

ни детей.

Я буду жить, пока не отомщу им.

И я. Ты — не одна. Я с тобой.

Со мной?

Да. С тобой. Я люблю тебя, Forficula auricularia.

И я тебя, Homo sapiens.

Я люблю тебя, уховёртка обыкновенная!

И я тебя, человек разумный!

Подними меня ещё выше!

Выше!

Я хочу взлететь от счастья!

От счастья!

Заставь эти качели подняться до самых небес!

Небес!

Ха-ха!

Ха-ха!

Ха-ха, ха-ха! Ещё выше!

Ещё!

Ещё!

Ещё!

Ха-ха!

Ха-ха!

Ха!


Хрясь.


Ммм… мелянжжж…

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза