Месть в законе

Вот так и Андрей Таганцев по прозвищу Таганка, отправив по делам Серегу Кнута и оставшись в одиночестве, если не считать рассосавшуюся по дому и его окрестностям охрану, углубился в воспоминания. Короткими вспышками прокручивал в памяти невеселые зарисовки двухлетней давности, расписанные затейницей-судьбой почему-то исключительно в черно-белых тонах.

Это уже потом, несколько лет спустя, про него напишут книжку, в которой расскажут, как правильный московский браток Андрюха Таганка попал в «зону», как бежал с Колымы и как - с ума сойти! - стал мэром Иртинска. Приврут немного, конечно же. Но в целом, сибирскую эпопею обрисуют путево.

…Гиблое гнилое болото - Еленина гать - чуть не погубило его и, в результате, оно же спасло ему жизнь. Странное место. Роковое.

Таганка помнил встречу с иртинским бандитом - Славиком Каблуком - здесь, на Елениной гати, настолько четко, в таких мельчайших деталях, как будто она состоялась не два года тому, а вот только вчера или даже сегодня, несколько часов назад.

Каблук тогда, набравшись наглости, выставил Таганцеву - мэру Иртинска - требование - отдать братве на откуп металлургический комбинат. Милое дело. Очаровательное даже. Особенно, если учесть, что с этого комбината, в основном, кормился весь город.

Тогда же Славик дал явно понять Андрею, что живым он из гати не выберется, если только вздумает отказать.

Таганцева спас кто-то неизвестный, технично вырезавший автоматчиков Каблука, укрывшихся в ближайшем лесу. Сам же Каблук оказался в плену болота и мог бы утонуть в нем к чертовой матери. Но Андрей помог ему выбраться на сухой берег. Зачем Таганцеву было вырывать Каблука из лап верной смерти? Да ни зачем! Спас и все тут.

С тех пор они как будто стали друзьями. Даже дела закрутили общие. Сам же Таганцев и ввел, в результате, Славика Каблука в состав совета акционеров металлургического комбината.

А потом Каблука перекупил полковник госбезопасности Харитонов - параноик и мерзавец, возомнивший о себе, что способен совершить государственный переворот и посадить своего человека в президентское кресло. И Славик Каблук, то ли продавшийся за деньги, то ли завербованный «гэбистами», направил на Таганцева автоматный ствол.

Коварная штука - судьба. Самого Харитонова арестовали. Свои же.

Теперь вот Андрей Таганцев, считавшийся утонувшим в болоте, скрывается от властей - ему, видно, на роду написано жить, как волку. Славик Каблук продолжает бандитствовать в открытую. Значит, находит пока общий язык с ментами. Харитонов, вероятно, сидит… Хотя, кто же в зоне сидит?! Там лес валят!

Но существовал где-то еще один человек, о котором Андрею ничего не было известно. Настя. Его жена.

Где она и что с ней, Таганка много раз пытался узнать. Все тщетно. Следы ее терялись в той же сибирской глубинке. Если верить официальным данным, то она числилась пропавшей без вести. Но ведь и он, Андрей Аркадьевич Таганцев, считался покойником!

Подойдя к рабочему столу, Таганка взял в руки рамку с фотокарточкой. Портрет Насти во всех этих многочисленных бегах уцелел чудом. Андрей всегда носил его при себе - в большом кожаном портмоне. Сейчас, временно обосновавшись в загородном доме под Питером, поставил снимок в рамку, чтоб постоянно был перед глазами.

На фотографии Настя улыбалась, держа в руке пышный букет сибирского багульника. Ее густые льняного цвета волосы, глаза синие, как отражающееся в чистой воде небо, умиляющие ямочки на щеках, родинка над верхней губой - все было для Таганцева родным и бесценным…

Мутные интриги плелись вокруг Насти. Рыбин, ее отец, как думал Таганцев, работал в свое время на Харитонова. И он же был арестован вместе с полковником. В то, что сама Настя была причастна к делам Харитонова и Рыбина, Таганцев не верил. Или упорно не хотел в это верить, всячески отгоняя от себя черные мысли.

Любил ли он ее до сих пор? Глупый вопрос. Он засыпал и просыпался, бережно лелея в памяти ее образ, явственно слыша бархатный голос любимой женщины: «Андрюша! Милый мой, единственный мой, счастье мое!» - Таганка буквально чувствовал, как она нежно проводила мягкой теплой ладонью по его небритой щеке, как жарко и жадно целовала его в губы…

К черту слюни!

Оставив дорогую сердцу фотографию на письменном столе, Андрей не без труда переключился на иную волну.

Рядом, всего в нескольких десятках километров езды по Приморскому шоссе, находился Славик Каблук, человек, предавший Таганку и даже собиравшийся его убить. Узнав Андрея на «стрелке», Каблук тут же сообщил о нем ментам. Бездействовать глупо. Нужно срочно что-то делать. Что?

Скорее машинально, чем тщательно обдумывая свои действия, Таганцев подошел к шкафу, встроенному в стену. Отодвинул дверцу-купе. Здесь было все и на все случаи жизни. Особенности нелегального существования научили быть предусмотрительным.