Месть в законе

- Я почти уверен, Сева, - говорил Юрий Олегович, склонившись над документами, предоставленными Коноваловым. - Если бы твоя жена хоть раз встречалась с Таганцевым, у комитетчиков была бы информация об этом. Они же этого кадра пасут уже несколько лет. Поверь мне: люди на Литейном не ошибаются. Не тот масштаб, что у нас с тобой. Не те перед ними ставятся задачи. Это, понимаешь ли, вопросы государственной безопасности. С такими делами не шутят.

- А может, они проглядели, чекисты долбаные? - спрашивал Горбушкин, заглядывая в глаза своему начальнику. - Ну какого лешего Настюха на окне написала «Таганка»? Неужели случайно?

- Все может быть, Севостьян Иванович. - Лозовой посмотрел на подчиненного снисходительно и даже с некоторой долей иронии. - Скажи, ты много пьешь в последнее время?

- Ну, бывает, что и много. - Горбушкин спрятал глаза.

- А жена твоя? Прикладывается к стакану? Ладно, ладно! Вижу, что вы вместе квасите. Не отнекивайся мне тут. Вот и скажи: отдает себе пьяная баба отчет в том, что делает? Вряд ли. А потому, написать она могла все, что угодно. Даже слово из трех букв!

- Не волнуйтесь. - Горбушкин выставил перед собой ладонь. - Она мне это слово по буквам вслух произносит. Ей и писать его незачем.

- Ладно. Отвлеклись мы с тобой от главного. Думаю, не хулиганы Петруху Филимонова грохнули. Пасли его по-взрослому. Значит, тому есть причины. Ты вот что помни, Сева: не к жене своей придираться сейчас надо, а с Таганцевым конкретно разбираться. У меня перед теми людьми, - Лозовой показал на потолок, - свои обязательства имеются. А ты, как ни суди, как ни ряди, на Дороге жизни со своими остолопами проблемы не решил. Так что давай, езжай пока домой, продумай все хорошенько. А решить все вопросы с Таганцевым… у тебя на это есть три дня, не более.

Как только Горбушкин вышел из кабинета полковника Лозового, по внутреннему телефону начальнику милиции позвонил оперативный дежурный.

- Товарищ полковник! Дежурный старший лейтенант Пахомов. Только что сообщили из РОВД Калининского района. У себя на балконе повесился сержант Потапов.

- Что?! - обалдел Лозовой. - Повесился?

- Ну повесился или повесили, с этим эксперты сейчас разбираются. Одно ясно, товарищ полковник: он умер.

- Вот гадство! - выругался Лозовой вслух, положив трубку.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы сделать правильный вывод из всего происходящего: Филимонов и Потапов погибли не случайно. Таких случайностей не бывает.

Словно в подтверждение этого, раздался телефонный звонок. Лозовой снова ухватился за трубку, которую только что опустил на рычаг.

- Юрий Олегович? - пророкотало по связи.

- Да, слушаю вас, - недовольно ответил полковник.

- Полковник Бережной, - представился голос. - Зовут меня - Альберт Николаевич. Служба собственной безопасности. Мы не могли бы с вами увидеться?

- Что, прямо сейчас? - Лозовой взглянул на наручные часы. Стрелки показывали два часа ночи.

- Нет! Ну, зачем же так поздно. Лучше рано, чем поздно. Это - что касается нашего конкретного случая. Не найдется ли у вас возможности заехать ко мне утром, часиков эдак в девять?

- Хорошо, я приеду, - севшим голосом ответил Лозовой.

«Ну вот и развязка», - грустно подумалось ему. Полковники из ССБ просто так в два часа ночи никому не звонят. К тому же, Юрий Олегович, будучи неплохим оперативником, доподлинно знал цену этому вежливому и спокойному тону, которым попросил его о встрече Бережной.

Договорился о свидании на утро, а «наружку», небось, уже выставил. Теперь и шагу без его присмотра не ступишь. Допрыгался.

Тяжело вздохнув, он опустил голову на скрещенные на столе руки и, не в силах больше сопротивляться усталости, уснул прямо на рабочем месте.

Глава 12

ТАКАЯ ВОТ ПЛАНИДА У БРАТВЫ

У братвы планида - маета:
Оправдаться пацанам никак!
Если где-то пришибут мента,
На братков повесят всех собак!

(Из серии «Обидно, да!»)

- Рэмбо, говоришь? Хм-м! - усмехнулся Фергана, искоса посматривая на Андрея, потягивая свое любимое грузинское вино и разминая в крючковатых пальцах папиросу. Он вообще не признавал никаких виски, джинов и прочей модной дребедени, отдавая предпочтение «Хванчкаре», которую ему регулярно передавали «законники» из Грузии. И табак курил исключительно в папиросах «Беломор». Между нами говоря, Фергана изредка позволял себе заменять обычный табачок в гильзе травкой-анашой. То бишь, марихуаной. Но это - очень редко, когда он уставал от ежедневной маеты и появлялось желание немного оттопыриться.

- Почему Рэмбо? - не согласился с ним Таганка. - Просто эти менты - мое дело. Я сам с ними разобраться должен. Ни к чему братву сюда втягивать.