Месть ведьмы

– Ирка… – пролепетала Мария. – Она и впрямь… летательная. Настоящая летательная метла!

– Ага! – только и смогла произнести я.

– Почему тогда она не летит? – спросила Маша не то у меня, не то у кого-то еще. – Может, нужно скомандовать ей: «Вперед»? Вперед. Вперед! – Но метла как ни в чем не бывало висела на одном месте.

– Как же ею пользоваться? В шкафу не было инструкции?

– Ир, послушай, ты сидишь позади меня, попробуй постучать по ней ногами, ну, как всадник на лошади делает…

Я неуверенно тронула пятками прутья, и метла тихонько полетела вперед.

– Ура! – обрадовались мы.

– Так, теперь надо освоить повороты вправо и влево, – и Манюня осторожно повела ручкой метлы в сторону. Мы слегка изменили курс и чуть было не врезались в стену.

– Я, кажется, поняла, как управлять! – радостно завизжала Машка.

– Я тоже!

– Тогда летим на шабаш!

Манюня зарулила на кухню и направила метлу в распахнутое окно.

– Стой! – остановила я Никитину. – Давай сначала потренируемся летать здесь, в квартире.

– Разумно, – кивнула Маша, и мы сделали еще несколько кругов по коридору. – Ну? Теперь летим? Времени уже много, как бы не опоздать!

– Да, можно вылетать, только вот сетка эта дурацкая за все цепляется, – пожаловалась я. Рыболовная сеть все еще волочилась за мной по полу. Я поджала ногу и, аккуратно выпутавшись, уже хотела выбросить надоедливую вещь, но, поглядев на Машку в черном ведьминском балахоне, решила, что мой обычный летний сарафан будет слишком выделяться на празднике. Обмотав себя сетью, я ударила пятками по метле.

Глава 7 Слова из бурлящего потока

Мы неслись по ночному небу, во все горло распевая песни. Город остался далеко позади, и под нами расстилались поля. Исполнив многое, что нам нравилось и не нравилось из репертуара современной эстрады, Маша еще больше развеселилась и принялась с ревом, похожим на рев мотора, зигзагами носиться по небу, пытаясь закрутить мертвую петлю. Я же, вцепившись в подругу, визжала от страха:

– Маша! Маша, не надо! Прекрати! Твоя фамилия Никитина, а не Шумахер!

И Маше вскоре действительно пришлось прекратить, так как одной рукой я сжимала ее талию, а другой – шею, чуть было не задушив.

– Никитина! Ты что, смерти моей хочешь? – немного придя в себя, спросила я.

– Да нет, это ты, похоже, хочешь моей смерти, – отозвалась Мария, потирая горло.

– Смотри! – пихнула я ее локтем. Справа и слева в темном небе виднелись силуэты верхом на метлах. – Это же ведьмы слетаются на шабаш! Как их много!

– Надо лететь тем же маршрутом, тогда мы точно не собьемся, – деловито сказала подруга и направила метлу чуть в сторону.

Мы старались двигаться на расстоянии, чтоб не привлекать внимания ведьм, но некоторые подлетали к нам сами, махали руками и кричали: «Привет! Здорово омолодились!» Поначалу мы с Машкой жутко пугались, потом неуверенно стали приветствовать в ответ, потом сами стали кричать другим: «Ой, как вы хорошо выглядите!»

Ведьм становилось все больше, и я в ужасе шептала Никитиной на ухо:

– Машка, сколько их! Они же все явно бросятся на защиту моей карги Гермы! Ты представляешь, вся эта толпа ломанется за нами! Ох, а Еремея говорила, что будет всего человек двадцать-тридцать, она явно ошиблась в прогнозах…

Тем временем внизу показалось озеро, и ведьмы начали снижаться. Мы тоже наклонили рукоять своей метлы вниз и пошли на посадку. Приземлившись рядом с зарослями кустарника, мы быстро спрятались среди веток, чтобы тихонько осмотреться и, так сказать, оценить обстановку. Ведьм на берегу озера было много. Я попробовала их пересчитать, но то и дело сбивалась, так как эти дамы не сидели на месте. Одни плескались в воде, другие, со смехом выскочив на берег, пытались затащить в озеро еще кого-нибудь. Одна компания играла во что-то типа салочек на метлах, другая мирно беседовала, периодически покрикивая на шумящих. Неподалеку на большой поляне были навалены вязанки хвороста и сухих трав. Вероятно, чтобы поджечь их в нужный час.

– Брр, – поежилась я. – Надеюсь, они не приносят человеческих жертв, а то еще подвесят на вертеле, как тушку барана, и зажарят.

– Смотри, – прервала мои жуткие размышления Никитина. – Вон твоя старуха!

– Где? – замотала головой я.

– Да вот же она! Смотри, у молодой женщины в зеленом платье лицо с той картинки в прихожей и бородавка на носу.

– Она самая, – прошептала я, в то же мгновение почувствовав, что у меня вновь болит и ноет все тело. – Ох!

– Что с тобой? – заволновалась Машка. – Тебе плохо?

Она еще спрашивает! Да у меня словарного запаса не хватит, чтобы описать, насколько мне в данный момент нехорошо. Сейчас я действительно понимаю, что значит «лапы ломит и хвост отваливается»!

Но Машка не стала ждать, пока я изложу свои жалобы…