Месть водяному

Девушка еще раз простукала всё вокруг и аккуратно поддела ноготочком маленькую, еле ощутимую трещинку в бревне, и тут же ей под ноги упал кусок дерева солидных размеров и глазам друзей открылась небольшая ниша. В неё была втиснута большая жестяная коробка из-под чая. Даша попыталась вытянуть её из схрона, но ничего не получилось. Коробка явно была затолкнута туда с огромным усилием и не хотела вылезать. Девушка начала оглядываться, чем бы её поддеть и вдруг, та сама буквально выпрыгнула из своего укрытия прямо Даше в руки. За спиной раздался вздох облегчения.

– Давай уже открывай, – нетерпеливо потребовали ее друзья и она поддалась их настроению. Девушка откинула жестяную крышку и замерла, даже не повернувшись к друзьям и неяркому лунному свету. Наступила жуткая тишина, которую побоялись нарушить даже кот и домовой, они почувствовали, что с девушкой что-то происходит. Наконец Даша спросила каким-то жутким, совершенно чужим голосом:

– Старички, а так ли невинна была эта жертва?

– Что? – опешили домовой и кот, переглянулись между собой и попытались заглянуть Даше через плечо.

– Я говорю, вы уверены, что Степан – невинно убиенная жертва? – она повернулась лицом к своим друзьям и сунула им под нос открытую коробочку. – Ребят, я точно знаю, что это колье когда-то принадлежало моей прабабке. Я фотки видела. Я это колье из тысячи узнаю. И знаю, что пропало оно при очень трагических обстоятельствах. При каких, точно не знаю, таких вещей детям не рассказывают, но судя по бабушкиному голосу, там было дико страшно.

– Так вот кто их всех убил, – задумчиво произнёс домовой, взяв коробку в руки и вытащив оттуда тяжелое, украшенное немыслимым количеством красных камешков колье, – а мы-то всё гадали, у кого могла подняться рука на практически ещё дитя.

– Какое ещё дитя? – уставилась Даша.

– Так, всё… Ноги моей в этом доме не будет, – домовой кинул колье обратно в коробку, резко захлопнул крышку, сунул коробку подмышку и, схватив за руку девушку, потянул её к огородной калитке, – идем отсюда. Нечего нам делать в доме убийцы.

– Да как же такое может быть? – начала упираться девушка. – Нужно же разобраться, у Феофана спросить, нужно же поговорить. Ну не может же дед Степан быть черным, он же людей лечил.

– Быстро домой, – рявкнул Додо и рванул руку девушки так, что Даша пробежала без остановки до сараюшки в соседнем дворе, – разговаривать будем дома.

Даша решила не нарываться на злого домового и трусцой понеслась в свой двор.

«Что-то сегодня день какой-то странный, – подумала она, все из Танькиного двора убегают так, что аж пятки горят. И зачем только она выбрала этот проклятый дом. Говорила же ей, ну возьми любой другой. Ещё этот Феофан… Старый козел… А может, он себя так вёл, потому что понимал, что вот-вот его хозяина разоблачат?»

Даша ворвалась в дом как вихрь, скидывая обувь на ходу, швырнула коробку на стол и кинулась в комнату за фотографиями. Она выдвинула ящик комода, схватила альбом и кинулась назад.

– Чего ты мечешься? – заворчал домовой, – Хочешь убедиться, та это побрякушка или нет? Так я тебе сразу скажу, что та. Нечего даже сомневаться. Видно, спёр он его, поверив в легенду, что отмывает оно все грехи и даёт неприкосновенность.

– Это ж каким должен быть грех, чтоб убить из-за него столько людей? – наконец подал голос все время молчавший до этого кот. – Каких он должен быть масштабов?

– Э, старички, да объясните вы мне, что здесь происходит? – со слезами на глазах спросила Даша.

– А ты не у нас спрашивай, а лучше бабушке отошли вид этого украшения, она тебе сама все выложит.

Девушка открыла коробку, достала колье и увидела на дне несколько разноцветных камушков и золотых монет, которыми был придавлен пожелтевший листок бумаги.

– О, тут ещё что-то есть, – сказала она, наклонив коробочку, – нужно завтра во дворе посмотреть, может, что выронили в темноте и не заметили.

– Да зачем оно тебе? – нервно спросил домовой.

– Ну, это же дорогие вещи. Деньги всё-таки. Таньке деньги сейчас особенно не помешают.

– Тьфу ты, – Василий со всей силы шлепнул лапой по столу.

– Во-во, – поддакнул домовой и, потянув коробочку к себе, поддев пальцем бумажку, вытащил её, – ты за то, что упало во дворе не беспокойся, там Феофан уже всё прибрал к рукам. Даже если и было это чужое.

– Значит, и ты так делаешь? – спросила Даша.

– Не обо мне сейчас разговор, – ушел от ответа Додо и развернул бумажку.

– Дорогая Дарья, – начал читать он, – в последнее время чувствую я, что смерть за мной ходит по пятам и конец мой близок. Поэтому хочу тебе сказать, что колье твое – дерьмо! Неправда это, что делает оно человека неуязвимым. А посему, назло тебе, я его тебе не отдам, а уйдет оно в приданное моей правнучке Таньке. А ты, дура слепая, глазки-то свои глупенькие открой, а то за столько лет так и не увидела, кто с тобой шел бок о бок по жизни.