Месть водяному

Водяной поёрзал в кадушке и поднял глаза на лешего. Тот молча покивал головой. Водяной с надеждой посмотрел на домового, но тот просто покачал головой из стороны в сторону.

– Я жду, – сказала Даша уже изменяющимся, жутким голосом. Водяной это заметил и решил не рисковать. Он набрал побольше воздуха и, закрыв глаза, скороговоркой произнёс страшную клятву:

– Я клянусь не вредить ведьме Дарье, её друзьям, коту Василию, лешему и домовому, а если я нарушу клятву, пусть засохнет моя река, пусть иссякнут мои источники и высохнет озеро, пусть сдохнут все мои русалки, и не видать мне моих малых детушек весёлых мальков, – водяной плюнул себе на ладонь и протянул её девушке.

Даша обалдела от такого издевательства и замерла, не зная, что сказать, но тут выступил вперёд домовой и сказал в ответ:

– Мы принимаем твою клятву и помним, что ты обещал, а если ты её нарушишь, так тому и быть, мы заберём твою жизнь и жизни всех твоих близких, – Додо тоже плюнул себе на ладонь и пожал руку водяного.

– А чего это не она пожала мне руку? – заверещал водяной. – Я знаю, вы хотите меня обмануть. Вы решили погубить моих детушек, мальков малых.

– Чего орёшь, жаба неразумная? – начал было домовой, но девушка его остановила, сделала удивленное лицо и затараторила:

– Так он же самый старший из нас, как же мы поперёк старшего пойдём?

– И то верно, – начал успокаиваться водяной.

– Так, ну всё? Он клятву дал, его можно и отпустить, – обратилась девушка к своим друзьям, – давайте уже, отпускайте его, я жрать хочу, – и она показала на всё ещё крутящуюся картофелину.

Стоящий возле водяного леший немного заколебался.

– Леший, миленький, да отпусти уже ты его, – взмолилась Даша, – видеть его не могу.

Тот медленно нагнулся, чтобы поднять кадку, но Даша не выдержала, подняла её и, переместив до реки, перевернула над водой. И только потом вспомнила:

– Стоп, а мы пиявок нашли?

Тут же из воды вылетело несколько пиявок и шлёпнулось на дно кадки.

– Спасибо тебе, водяной, – сказала девушка, низко поклонившись реке. «Рожа твоя страшная, век бы тебя не видеть», – тут же подумала она.

– Зря мы его отпустили, – с тоской глядя на реку, сказал Василий, – ведь это же водяной. Он всё равно найдет, как обойти клятву и навредить нам.

– Если он найдёт лазейку, то я найду его, – громко сказала Даша, – и тогда всё будет по списку. Ладно, порезвились и хватит, давайте собираться домой. Но сначала я всё-таки поем.

Девушка посмотрела на остывшую картофелину в своей руке, разломала её пополам и впилась в неё зубами…

Сборы были короткими, Дормидонт быстро собрал пиявок в баночку с водой, а Василий, набрав полную кадушку воды, вылил её на костёр и начал складывать в неё картошку, заранее вытащенную из золы.

– Видишь, какой у нас хозяйственный кот, – улыбнулась Даша, пихая локтём домового, – и картошечку вытащил и костёр потушил, не кот, а сокровище.

– Не подлизывайся, – пробурчал Додо, – знаю, зачем ты его нахваливаешь. Сразу скажу, зря стараешься, моё слово твёрдое, нечего ему в нашем доме делать.

– А как же он кушать будет? – спросила девушка, складывая одеяла. – Нет, так не пойдёт. Кушать-то его нужно пускать.

– Хорошо, пожрать пусть приходит.

– А он ещё и готовит хорошо. А блинчики у него какие, а сырники, м-м-м, – девушка закатила глаза, показывая, до чего же вкусные сырники у кота Василия, – объедение. Пусть он приходит готовить, а? – девушка заискивающе посмотрела на домового.

– Ладно, шут с тобой, пусть приходит и готовит, но остальное ни-ни.

Девушка часто закивала головой и хитро посмотрела на Дормидонта.

Как только они собрали вещи и затушили костёр, Даша погладила лешего по деревянному наросту, произнесла слова поддержки и, включив фонарик в телефоне, дала команду трогаться. На дорогу решили время не тратить, вернее, так решил Дормидонт. Он встал возле лешего, что-то шепнул ему и, сложив ладошки трубочкой, зашептал заклинание. Девушка опустила телефон так, чтобы свет падал на землю и увидела, как прямо от берега реки начала появляться узкая звериная тропа. Даша ступила на тропинку, ещё раз оглянулась и помахала на прощание лесовику. Тот стоял на берегу и смотрел вслед друзьям.

Когда они шли по лесу, и лесного хозяина уже не было видно, кот на всякий случай оглянулся и тихо сказал:

– А леший-то от реки не ушел, ну, всё… Капец водяному.

– С чего ты взял? – спросила девушка.

– Мы когда его в кадушку совали, леший так зло прошипел тому в ухо, что, мол, не дай бог им наедине остаться, тот так испугался, что практически сам в кадушку залез.

– А я думаю, что это было сказано для красного словца, – заявила Даша, – я уверена, что они помирятся.

– Как они могут помириться? – возмутился кот. – Один положительный герой, другой отрицательный, они совершенно разные. Нет, они не могут помириться.

– Да какие они герои, – пренебрежительно сказал домовой, – один из них, конечно, когда-то был генералом, да только струсил и не повёл войска в последний бой. Мы все теперь тут, в Яви, из-за него. А пузан этот как был торгашом, так и остался, – Дормидонт зло сплюнул на землю.