Месть за победу — новая война

Наблюдатели по обе стороны океана критически отнеслись к американской реакции на европейские предложения. Популярна точка зрения, что Вашингтону следовало запросить для помощи в войне в Афганистане батальон или бригаду западноевропейских войск под командованием НАТО. Отказ от такой помощи «будет преследовать Соединенные Штаты. НАТО становится все слабее как военная организация. После неудачного опыта в Косове этот альянс не используется в конфликтах вне зоны ответственности НАТО. Вместо этого Соединенные Штаты в одностороннем порядке развертывают все больше сил для борьбы с терроризмом — в Йемене, Грузии, Пакистане, республиках Средней Азии и на Филиппинах. Америка высовывает свою шею за рамки многостороннего консенсуса. Даже если она и добьется успехов, сохранится ли еще альянс, чтобы поддержать в последующем миротворческие операции? Он вбирает в себя новых членов и углубляет свои отношения с Россией. Новая «двадцатка» НАТО (19 членов НАТО плюс Россия) будет принимать решения коллективно. Если НАТО всегда была неудобной для использования в мире после «холодной войны», то она становится еще более неудобной после расширения. А углубление связей с Россией угрожает введением де–факто права вето на операции альянса, особенно в таких регионах, как Грузия или Прибалтийские государства, где Россия проявляет наибольшую озабоченность вмешательством НАТО»[453].

В чем различие в военной политике двух регионов? Как приходит к выводу профессор Калифорнийского университета М. Трахтенберг, «Соединенные Штаты сделали ставку на систему международной безопасности, основанную на мощи своей армии. Европа продолжает делать ставку на развитие региона. Европейскому выбору, возможно более эффективному на более длительный период времени, присуща относительная дипломатическая непоследовательность». Но укрепление американской империи породит «обиды» и опасности в будущем: «Мы можем прийти к тому, что отравимся нашей силой, дадим толчок безрассудной политике, основанной на навязывании своей системы и нашей идеологии всему остальному миру».

Учтем при этом, что Пентагон расходует в развитии военной отрасли 28 тысяч долл. на одного солдата, в то время как западноевропейцы в среднем 7000 долл. Военный бюджет США на 2005 фин. год составил 405 млрд долл. — сумма большая, чем бюджет 15 крупнейших держав, включая все ведущие западноевропейские. И значительно больше совокупного военного бюджета Европейского союза, ныне равного (2005 г.) 208 млрд долл. (Больше всех расходует на военные цели в ЕС Франция — 45 млрд долл.; второе место занимает Британия.)

В США не возникло особо теплых чувств к союзникам. Формально они будто бы выполнили свой долг. Но практическая сторона оказалась более жесткой, чем ожидалось. Американцы с большей охотой восприняли предложение о помощи со стороны Турции — как секулярной республики с большим мусульманским населением, — чтобы хоть несколько смягчить впечатление от того, что христиане идут войной на мусульман. К тому же Турция расположена рядом и имеет культурные связи с узбеками и таджиками. Притом турецкая армия, постоянно воюющая с курдами, имеет боевой опыт действий, который необходим в битве с Талибаном в афганских горах. Турки же приветствовали шанс показать себя региональной сверхдержавой. Анкара ожидала также американской поддержки в стабилизации крошащейся банковской системы Турции.

Но в общем и целом Вашингтон едва ли был удовлетворен традиционными союзниками. Такие идеологи, как Р. Перл, весьма критически восприняли обращение союзников по НАТО к статье 5 Вашингтонского договора[454]. Все это было несколько призрачно: война объявлена, а союзники сидят в собственных окопах и не очень представляют себе характер легитимной реакции ожившего Североатлантического союза.

Со своей стороны Вашингтон менее всего желал обсуждать свою стратегию в Афганистане на брюссельском или любых других западноевропейских форумах. Вашингтон президента Буша и министра обороны Рамсфелда очевидным образом не хотел влезать в томительную выработку совместной стратегии — опыт Боснии и Косова их совершенно не вдохновлял. Самый большой и важный военный союз Америки оказался практически непригодным для решения западных задач инструментом в критический период. Старый альянс оказался способным решать только старые цели. Он уже никого не сдерживал в Европе. Философия Североатлантического союза, его структура, его миссия оказались устаревшими и не приспособленными для требований нового времени. Более того. Следующий шаг — скажем, удар по следующему «гнезду терроризма» — Ираку, может взорвать «старую НАТО» — в Западной Европе еще готовы послать войска в Афганистан, но не готовы к интервенции в Ираке (или в Сирии, Ливии, Судане, Йемене, Сомали или Иране).