Месть за победу — новая война

Надежду дает хотя бы тот факт, что, вопреки постулатам «доктрины Буша», американское руководство отвергло политику превентивного удара (на данном этапе), отвергло механический подход к принципам превентивной войны по отношению к одному из государств пресловутой «оси зла» — Северной Корее. Команда Буша, чувствуя слабость общественной поддержки, в декабре 2002 г. специфически (в обнародованном документе) отказалась — в данном случае — от предвосхищающего удара[627].

Помимо вышеуказанного, своего рода дополнением к битве богатых и бедных будет в первые десятилетия XXI в. соперничество между США (которые сегодня не верят в способность кого–либо соревноваться с ними), Европейским союзом и Восточной Азией за место лидера мирового полюса богатства. Первой среди конкурентов дышит в спину Америке объединяющаяся Западная Европа, которая с созданием евро и собственных вооруженных сил создала объективные возможности ослабления тесных политических связей с Соединенными Штатами. Далее последует десятилетие создания европейской армии, что предопределит и военное разъединение с США. Есть сторонники и той точки зрения, что на место первого конкурента Америки выйдет быстро растущий Китай, возможно — Япония, а не исключено, что и страшный по силе тандем КНР — Япония. Пока лидер, демонстрируя близорукость, продолжает наращивать военные мускулы, начнется смещение сил в подлинной зоне могущества — в экономике. Разве трудно представить себе в будущем союз Японии и Китая, сразу же вытесняющий Америку из Азии? Крупнейший компьютер США создан для военных целей, а крупнейший японский компьютер — для решения технических проблем. Кого в этом случае обласкает история?

Мир не будет бесконечно благожелательным только к одной державе. Полная свобода действий для одной державы ограничивает свободу абсолютного большинства, что и предопределяет противодействие вырвавшемуся вперед гиганту. Как бы там ни было, но США не могут существовать только ради своей безопасности, их интересы распространены на весь мир. Рано или поздно, но оружие массового поражения — страшный великий «уравнитель» найдет всеобщее распространение, и «обычные» рычаги могущества неизбежно ослабнут. Мир изменится, он даст шанс новым великим силам.

Где место России в этом противостоянии? По экономическим показателям (2,4 тыс. долл. на душу населения в год в России против 35 тыс. долл. в США) две страны находятся в противоположных мирах. Но Россия обеспокоена уходом населения из–за Уральского хребта, возможностью потери двух третей своей территории — именно в этом смысле она держава, ценящая статус–кво. Если Запад пойдет курсом поддержания мирового порядка, то он может рассчитывать на дружественность России. Если же эгоизм «золотого миллиарда» сделает его безразличным к бедам потенциальных союзников, то России придется делать «агонизирующую переоценку» своего опыта сближения с Западом.

Путешествуя в 1880‑х годах по Британии, американский путешественник Роберт Лэйрд Кольер сделал вывод: «Они достигли превосходства. Как нация они в высшей степени эгоистичны и высокомерны. Ни один народ в мире не является столь нелюбимым за пределами своих границ». Американский политолог М. Уокер приходит к выводу, что «Соединенные Штаты, несмотря на все блага благожелательной гегемонии, так же ныне непопулярны, как когда–то владевшие империей англичане».

А влияние имперского всемогущества на внутреннюю жизнь страны? Как бы ни преподносили благотворные черты американской гегемонии такие ее идеологические лидеры, как г. Киссинджер, даже они признают: «На Соединенные Штаты ляжет бремя, нести которое бесконечно не могло и не может ни одно общество. Дорога к империи ведет и к внутреннему упадку, потому что посягательство на всемогущество размоет внутренние ограничители. Ни одна империя не избежала пути, ведущего к цезаризму, если только не следовала примеру Британской империи, разделившей свои полномочия еще в самом начале этого процесса. В долго существующих империях каждая проблема превращается в вопрос внутренней жизни, потому что внешний мир уже не обеспечивает необходимого противовеса. И по мере того, как масса вызовов растет и удаляется от исторической внутренней основы, междоусобная борьба становится все более ожесточенной, а насилие всеобщим».

ПРОТЯЖЕННОСТЬ ВО ВРЕМЕНИ

Римская империя существовала полторы тысячи лет, Британская империя — полтора столетия; американской империи отведено несколько десятилетий. Почему?