Месть женщины

Марина взглянула на Благидзе и поспешила вниз Он бросился за ней. Повсюду кричали, словно на судне был пожар. На нижней палубе у дверей одной из кают стояли испуганные люди. Суетились матросы Чернышева не стала заглядывать в каюту. Она знала чья это была каюта. Благидзе протиснулся вперед и увидел лежавшего на полу с размозженной головой Хартли. Темная кровь уже впиталась в серый ковролин, образовав большое темное пятно. Ошеломленный Благидзе с трудом пролез обратно.

— Его убили, — коротко сообщил он, тяжело дыша.

— Уже второй труп, — сурово заметила Чернышева, — теперь вы знаете, что я была права. Бедняга Хартли не был Флосманом.

— Да, — тяжело вздохнул Благидзе, — он не Флосман. Но кто тогда настоящий убийца?

Он вдруг вздрогнул. С другой стороны, поверх голов любопытных пассажиров, собравшихся вокруг каюты, на них мрачно смотрел Бруно Кратулович.

12

Капитан принял решение идти в Росарио. Но предварительно вызвал по судовой рации полицию, сообщив об убийстве на борту «Кастуэры». Все были ошеломлены подобным происшествием. В замкнутом микромире корабля подобное событие было особенно страшным. Убийца не мог покинуть судно во время плавания, и этот факт был весьма неприятен для всех пассажиров. Страх поселился на судне, некоторые предпочли запереться в своих каютах, и не выходить из них до Росарио. Другие, наоборот, решив воспользоваться предоставленным шансом несколько пощекотать себе нервы, стали собираться в баре и в танцевальном зале, оживленно обсуждая, кто мог убить сеньора Хартли.

Марина пришла в бар, когда там за карточным столиком снова оказались Суарес и Бастидас. Только на этот раз им противостояли Бруно Кратулович и Рудольф Консальви. Казалось, они специально собрались вместе, чтобы находиться под наблюдением. Благидзе, сидевший в углу, с нескрываемой ненавистью смотрел на всех троих подозреваемых. Его просто убивало собственное бессилие.

Игра шла неспешно, спокойно, словно случившееся никак не повлияло на эту группу. Кратулович был, как обычно, мрачен и с какой-то злостью смотрел на лежавшие перед ним карты. Консальви, напротив, был весьма оживлен. А Суарес играл, как обычно, спокойно, высоко поднося карты в стеклам очков.

В течение часа никаких необычных происшествий не случилось. Судно причалило в порту Росарио даже несколько раньше графика. На «Кастуэре» сразу появились полицейские, врачи, следователи. Выходе корабля был запрещен. Следователи допрашивали всех подряд, пытаясь узнать, кто видел убитого последним.

Когда допрашивали Марину, она неожиданно получила подтверждение словам Кратуловича. Молодой следователь, беседуя с ней, все время краснел. Очевидно, он был еще слишком молод и не успел стать циником, какими бывают большинство судейских и прокурорских работников, ежедневно сталкивающихся в своей работе с людскими страданиями и человеческой подлостью.

Следователь расспрашивал ее о самом Хартли. О ее наблюдениях. И во время разговора сказал, что убитый расспрашивал бармена о ней. Чернышева отреагировала мгновенно. Она пожала плечами и, глядя в глаза молодому человеку, заметила;

— Вас удивляет, что он расспрашивал обо мне? По-моему, было бы ненормально, если бы он этого не сделал. Вы так не находите?

Следователь покраснел еще больше, но не стал возражать.

Допрос проходил довольно быстро. Никто из пассажиров ничего не видел и не слышал. Даже находившийся в соседней каюте пассажир ничего не мог рассказать. Какие-то голоса, глухой стук, и все. Убитого нашла одна из работавших на корабле девушек, вошедшая сменить постельное белье. Ее допрашивали дольше остальных, но и она ничего не могла рассказать.

В баре давно прекратили играть в карты, сидевшие там люди довольно громко обсуждали случившееся, высказывали догадки и мнения об убитом. Марина узнала, что убитый был американским гражданином, постоянно проживающим в Европе. Когда сказали, что он жил в Германии, она уже приблизительно знала, кем был Хартли и почему его убили. Она не знала только одного: кто из троих оставшихся мужчин был «Кучер». Тот самый Флосман, который, не колеблясь, уже совершил два убийства. И который готов был убивать еще.