Места без поцелуев

Металл успешно продавался и приносил неплохую прибыль. Вот только на Питер и Москву Арнольд не хотел выходить напрямую – много там дров наломал, и многие его там знали и поминали, скорее всего, не только и не столько добрым словом.

Альмашинскому требовался кто-то в Питере, чтобы толкать его металл: благо что спрос на него есть, и немалый. Прибыль шла бы всем.

Славик с Пашей пораскинули мозгами и выступили со встречным предложением. У Славика имелся давний друг детства, некий эстонец Томас, в пятнадцать лет ставший шведом. Славик в юности занимался лыжным спортом, тем же увлекался и Томас, живя в Эстонии, а затем в Швеции. Они много раз пересекались на детских соревнованиях, летом даже дважды жили в одном лагере в Пярну. Потом мать Томаса вышла замуж за шведа и перебралась вместе с сыном в Мальме. Славик с Томасом на какое-то время потеряли друг друга из виду: связи с иностранцами в те годы не приветствовались, в особенности у комсомольских работников, одним из которых вскоре стал Славик.

Однако в прошлом году друзья случайно встретились на пароме «Силья Лайн». Отношения возобновились. Томас хоть и жил уже много лет в Швеции, не утратил советскую закваску и срубить денежку левым путем всегда был не прочь. Зачем платить шведскому государству непомерные налоги, если этого можно не делать? Томас вообще лучше чувствовал себя в Таллине, чем в Мальме, где и проводил в последнее время большую часть года. Законная жена и дочь у него жили в Швеции, в Таллине тоже имелась семья – русская женщина по имени Света и их общий сын.

Седых обратился к Томасу с предложением участвовать в совместном металлическом бизнесе. Томас тут же согласился. Питерские и московские клиенты охотнее общались с гражданином Швеции (каковым Томас давно являлся, к тому же он взял фамилию отчима – Юханссон), пахнущим дорогой туалетной водой и обладающим прекрасными манерами, чем со своими соотечественниками.

Металл пошел через шведа. В частности, на метизное производство, находящееся в Петербурге, владельцем которого был один серьезный человек, он же – хозяин «Инвест-Девелопмент», где трудились Славик с Пашей. В общем, дело у великолепной пятерки закрутилось.

Металла требовалось все больше, а для его закупок – большое количество налички: поскольку шел конвейер, деньги не всегда успевали дойти к моменту новой закупки. Альмашинский выступил с предложением взять кредит, возвращать его или не возвращать – это был уже другой вопрос. Вообще в постперестроечные времена первоначальный капитал многих структур был создан весьма своеобразным, так сказать, исконно русским способом: в каком-нибудь банке брался кредит процентов этак под двести, а потом его не возвращали. Фирма растворялась в воздухе, и тут же, теми же людьми создавалась новая.

Совместная компания чуток подумала и придумала хитрый план: за кредитом решили неофициально обратиться в «Инвест-Девелопмент» – не ставя в известность истинного хозяина, а только управляющего – лицо нанятое, как и Седых с Жировецким. При поддержке начальника кредитного отдела (Жировецкого) и одного из замов (Седых) управляющий должен был дать кредит – чтобы самому срубить левую денежку.

Тетка-бухгалтер подготовила все нужные цифры, Жировецкий их тщательно проверил, чтобы все смотрелось правдоподобно. На самом деле реального проекта не существовало – но на бумаге он выглядел внушительно.

Управляющему «Инвест-Девелопмент» объяснили, что господин Альмашинский, с которым Святослав Седых знаком уже много лет, ныне проживающий в городе Белорецке, намерен построить у себя под Белорецком завод по производству гвоздей, болтов, гаек и т. д. – в некоем поселке городского типа Тупасове. Господину управляющему было сказано, что местечко это маленькое, поэтому в справочниках не значится. Рентабельность проекта во многом основывалась на том, что неподалеку от планируемого предприятия находится металлургический комбинат, то есть сырье для производства, на доставку которого не потребуется тратить дополнительные ресурсы. В Тупасове, как объяснили управляющему, в советские времена подобный завод строить уже начинали, но бросили, однако часть работ произведена. То есть и строить не от нуля нужно. К тому же безработица, посему местные власти всецело за – документ за липовой печатью, изготовленной одним народным умельцем, а именно Альмашинским-старшим, к которому в дальнейшем неоднократно обращались сын с приятелями, выглядел убедительно, как, впрочем, и остальные бумаги.

Управляющий поверил честной компании и выдал средства.

Когда время возврата кредита стало приближаться и компания уже ломала голову над тем, что делать – говорить, что проект завалился по не зависящим ни от кого обстоятельствам, посыпать себе голову пеплом или, может, даже шепнуть господину Дмитриеву, что у него утекает прибыль (только как тогда уберечь Арнольда?), – им помогла сама Ее Величество Судьба.