Осенью 1724 года царь Петр кинулся в ледяную воду, спасая моряков с корабля, тонущего в Финском заливе. После этого простудился и тяжело захворал. Велел он тогда доставить из Якутского уезда четырех лучших шаманов. Нашли самых лучших, но, когда те узнали, что надо ехать в северную столицу, — отказались наотрез: «Не наше там место. Погубит нас каменное селение долгого царя!» И деньги им сулили, и запугивали, но старые упрямцы стояли на своем. Тогда их посадили в острог, чтобы насильно отправить в столицу. Но не успели: 28 января 1725 года царь скончался. И в тот же день все четыре шамана за четыре тысячи верст от Санкт-Петербурга разом захворали: у них начался жар, а тела покрылись красной сыпью. Но как только отпустили кудесников на волю, болезнь их прошла без следа. Странное дело!
Возможно, в наказание за грехи сильных мира сего на город то и дело обрушиваются наводнения. В народе их даже называли петербургскими потопами.
Самое крупное за всю историю Петербурга наводнение произошло в царствование Александра I. Вода в Неве тогда поднялась на 410 см выше обычного уровня.
В конце XIX столетия получили распространение пророчества о скором конце Петербурга. Говорили, что ему суждено уйти в болото. Одна итальянская ясновидящая предсказывала, что в результате землетрясения дно Ладожского озера поднимется и вода затопит город. А некая француженка предрекала извержение вулкана, вследствие чего Петербург смоет в Финский залив или в Ладогу.
Существует легенда об «Инкериманской заповеди», вырезанной тремя прорицателями на лопатках лося. За много веков до основания Санкт-Петербурга предсказали они судьбу великого города. Вроде бы эту рукопись удалось отыскать, расшифровать и записать на латыни какому-то средневековому ученому. Но следов ее нигде не обнаружено.
Однако утверждают, что в заповеди говорится о трех терзающих бедах, которые станут обрушиваться на каменные нагромождения, созданные людьми. Первая из них — злая вода; вторая — огненные вихри; третья — мор и голод. Они унесут жизни тысяч людей. И продолжится это до тех пор, пока белокурая всадница на белом коне с тремя цветками в руках трижды не объедет вокруг города, возвестив: «Терзающим город бедам конец!»
Первая часть предсказания сбылась. Не раз терзали город наводнения и пожары. А после революции пришли мор и голод. И, наконец, блокада…
Немало в Питере так называемых нехороших мест. Одно из них —
Вечером 16 сентября 1876 года кессон, где находились двадцать восемь строителей, затопило полужидким грунтом. Большинство их оказалось похороненными заживо. Лишь пять тел удалось поднять на поверхность.
Год спустя, тоже в сентябре, на стройке раздался взрыв. Погибло не менее сорока человек. Причину взрыва установить не удалось.
После этого пошли слухи, что когда-то на месте Литейного стоял «мост-оборогень». В ночь Красной луны под ним возникал черный водоворот, поглощающий свет звезд и затягивающий в себя случайных прохожих. И еще говорили, что оттуда «вылазила всяка нечисть», которая «поганые рожи корчит да срамные слова кричит».
Кроме того, «оборотень» иногда окутывался густым туманом, и вступивший на него в этот момент пешеход оказывался в совершенно ином измерении. Не все возвращались назад…
Во времена Анны Иоанновны по приказу ее фаворита Бирона в опору моста будто бы замуровали какую-то ведьму. И с тех пор туда устремлялись самоубийцы со всего Петербурга. Когда они бросались в воду, слышался зловещий хохот мертвой колдуньи.
Но, по словам знающих людей, все несчастья происходили по вине кровавого валуна
Порой у Литейного моста появляются люди, которые тайком бросают в воду монеты и выплескивают красное вино. Так они надеются умилостивить Атакан — камень-убийцу. Хотя, возможно, все дело не в мистике, а в некоей геомагнитной аномалии.