Местное время – любовь

– У вас если какие вопросы, я все свободное время в спортзале.

– А на экскурсии что, не будете ездить?

– Лен, я в этом круизе уже второй раз, видел все, Алька поехать захотела. Ну сама посуди, сколько можно – дом Гауди, музей Гауди. Нет, я лучше о здоровье подумаю.

Ну-ну, о здоровье так о здоровье. Мы лично в круизе первый раз, на все экскурсии записались. Хотя, конечно, отдыхом это назвать сложно. Начало всех экскурсий в восемь утра. И это понятно, потому что лайнер в это время в порт прибывает, и потом, позже просто начинается невыносимая жара. А попробуй-ка по такой жаре залезь на Акрополь в Афинах или по развалинам Помпей побегай. Тяжело! Так что в восемь утра это правильно, но и вставать приходится в шесть!

А жизнь-то вечерняя на корабле длинная и интересная. По два бродвейских шоу за вечер, в 19:00 и в 21:00. И после этого еще что-нибудь: то фейерверк, то конкурс. И все посетить хочется. Так что до каюты добредаем чуть живые, падаем на кровать, чтобы с утра побежать смотреть очередные развалины в очередной стране. Под конец двухнедельного круиза в голове уже все начинает слегка путаться. Где, что и в каком веке развалилось. Но это не главное, главное – участие. И мы можем теперь говорить, что были и в Пизе, и в Неаполе, и в Ницце, и в Монте-Карло, и много-много где еще.

Тимура почти не вижу. Он беспрестанно тренируется. Вижу иногда Алю, она часто гуляет одна по палубе, всегда сосредоточенная и задумчивая. Увидев меня, всегда вежливо здоровается и тут же отворачивается.

Это странно. Русских на корабле немного. Мы уже все перезнакомились и уж во всяком случае парой слов обязательно перекидываемся. А она всегда в стороне. Но на меня она не производит впечатления заносчивого человека. Скорее человека, который недавно много пережил в жизни тяжелого. Хотя, может, я и придумываю. Все-таки мои знания не дают мне покоя.

Последний порт – Венеция. Город-сказка, город-чудо. Экскурсовод, хорошая тетка, сразу уводит нас с площади Святого Марка, где людское столпотворение не дает ни вдохнуть, ни выдохнуть. И мы четыре часа бродим по узким улочкам, по романтическим мосточкам и полностью погружаемся в совершенно другое время.

Мы вместе, нам с мужем хорошо вдвоем.

Есть несколько городов в мире, где возникают подобные настроения, преисполненные любви друг к другу и покоя. Среди них, конечно, Париж, Прага, и вот теперь добавилась Венеция.

Сегодня на корабле прощальный вечер. Все опять феерически красиво, из бокалов с шампанским строят огромную пирамиду, и все фотографируются на ее фоне.

Немного грустно, потому что праздник заканчивается. Но какой он был!

Вечером я в последний раз выхожу на палубу. Вдалеке горят огни Венеции. Я завороженно смотрю на эти огни и не сразу понимаю, что я здесь не одна. Хорошо еще, вслух ничего не сказала. Рядом со мной стоит Аля.

– Ой, я вас не заметила. Ну как вам поездка?

Как ни странно, Аля отвечает, причем пространно:

– Спасибо, да мы, собственно, с мужем уже в этом круизе были, давно правда. Тогда все было по-другому, попроще. И жили мы не на восьмой палубе в каюте с балконом, а совсем в крошечной, даже без окна. Но тот круиз так понравился, что просто захотелось еще раз пережить те ощущения, вернуться в те годы и те отношения…

– Получилось?

– Нет, – жестко ответила она и замолчала. Я оказалась в каком-то дурацком положении, как реагировать, непонятно. Через некоторое время она продолжила, видимо, решилась на разговор, что-то внутренне переломила в себе:

– А вы с Тимуром работаете вместе?

– У нас с мужем своя фирма, мы продаем медицинское оборудование, работаем с больницей, где оперирует Тимур. Ну, конечно, всех врачей знаем.

– Ну да, и про нас вы тоже, конечно, все знаете. Даже с ним не работаете, а все знаете. Не знала только я одна. Причем много лет. А вот сейчас узнала, и с этим надо как-то жить. – Она говорит спокойным, ровным голосом, и от этого мне становится страшно. От неожиданности ничего не могу из себя выдавить. Мое замешательство Аля понимает правильно: мне действительно все известно, и обе мы знаем, о чем идет речь.