Местное время – любовь

А уж какие бабуся мастерила нам карнавальные костюмы! Это вам не банальные снежинки! Сестра выступала, к примеру, на одном из праздников в роли подсолнуха. При этом были продуманы и шляпка, и сумочка, и туфельки. Желтая, зеленая, коричневая хлопчатобумажная ткань, вырезанная в форме лепестков, расшитая воображаемыми семечками. Сколько же в этом платье было выдумки, фантазии. Сестра была королевой бала!

Или костюм клоуна. Я этот наряд видела только на фотографии. В нем хохочущая, молодая и задорная мама сидела в окружении своих друзей-студентов на одном из новогодних институтских вечеров. Роскошный клоунский комбинезон был скроен из двухцветного красно-белого шелка. Длинные рукава, огромный гофрированный воротник, веселая шапка с помпоном. Такими же помпонами были украшены смешные ботинки с загнутыми носами. Костюм был сшит от души, весело и задорно, как будто швея ничем другим в этой жизни не занималась, только хохотала и веселила людей!

Я-то знала, что это не так. Бабуся в жизни была обделена простым женским счастьем. В двадцать четыре года остаться без мужа с двумя маленькими детьми, одной растить их, воспитывать. Где брать силы? Физические, моральные? Свои эмоции она выплескивала в яркие и красивые наряды. И радовалась. Радовалась за людей, которых одевала. Радовалась чужому счастью.

А как же бабуся Роня любила рассуждать на тему моды! Я не всегда с ней соглашалась, хотя теперь понимаю, что зря. Нужно было прислушиваться, нужно было учиться. У бабуси был природный дар, талант от Бога.

А сама бабушка одевалась скромно. Сначала росла дочь, потом две внучки. Было куда растрачивать свои таланты. Всегда просто, но очень аккуратно одетая, наша Роня не привлекала к себе внимания. Разве что яркие воротнички, пришитые к вороту платья или в тон, или, наоборот, контрастные. Но за чем она следила всегда, это за тем, чтобы были накрашены губы. Один из основных ее постулатов был такой: «Нельзя выйти на улицу с ненакрашенными губами! Выщипай брови и накрась губы! Все остальное не так уж и важно».

Тогда я удивлялась, неужели это действительно самое важное. Черт-те как одеться, накрасить губы и все будет у тебя в порядке? Теперь мне уже понятно. Бабуся Роня верила в наше природное чувство вкуса. Кое-как мы с сестрой одеться не могли. При том, что вообще долго одевались в пошитые бабушкой платья. Значит, по ее мнению, очень хорошо. И это было чистой правдой. Но губы у женщины должны быть всегда яркими. Это было мнение нашей Рони. А может, национальная особенность?

Это мне пришло в голову сразу, как только я увидела Нору. Приятную женщину, со вкусом одетую и с ярко накрашенными губами.

– Нора, вы выглядите прекрасно! Как вам это удается?

Норе приятно, но это и впрямь не пустой комплимент, мне действительно страшно интересно, как научиться оставаться всегда красивой? В чем секрет?

– А секрет, Леночка, простой. Я знаю, что я красивая, мною гордятся и муж, и сын. И я не допущу, чтобы они во мне разочаровались. Безусловно, это требует определенных усилий. Нет, нет, я против пластических операций! Но я каждое утро по часу занимаюсь собой. Обязательная маска для лица, специальные упражнения, массаж. Все делаю сама. Да я вам сейчас расскажу все рецепты!

Значит, секрет прост. Любим себя. Да еще и делаем вид, что в первую очередь стараемся для мужа и сына. Рецепт действительно уникальный!

Я с удовольствием слушала Нору. Она с увлечением включилась в разговор. А я все ждала удачного момента, чтобы задать свой основной вопрос, вопрос ради которого я здесь. Знает ли она Тину Бреннер.

Но перебивать Нору мне было неловко, да и слушала я ее истории с неподдельным интересом.

Нора рассказывала мне о своей семье, о том, сколько им пришлось пережить при переезде в Америку. Но это несопоставимо с тем, сколько пришлось хлебнуть здесь.

– Окончательное решение прияли все-таки из-за Бориса. Наш сын был очень талантлив. Когда поняли, что ни в одно художественное заведение его не принимают, стало ясно: другого выхода нет. Нужно уезжать. Нет, конечно! Борис все-таки поступил в Архитектурный! Но это нам просто повезло! Лена, конец 70-х. Ты помнишь это время? Это последний год, когда в Архитектурный принимали евреев. А что потом? Где бы он стал работать? Почему еврею мало быть просто талантливым? Все время еще надо пробивать лбом стенку? Если бы мой муж смолоду оказался в Америке с его-то способностями! Он бы добился совсем других результатов. А здесь он всю жизнь проработал простым инженером. Да и у меня за плечами, между прочим, была московская консерватория. Тоже и амбиции были, и способности, и желание огромное что-нибудь этакое сделать. И что в итоге? Лена, я всю жизнь учила детей музыке. Я не жалуюсь, просто в один прекрасный день мы с мужем поняли, что не хотим такой судьбы своему сыну. И прошли через все эти испытания. Не знаю, кто нам помог, Бог, наше упорство, Борискин талант. Думаю, все вместе.

Нора иногда останавливалась, у нее перехватывало дыхание.