Пройдясь в столь роскошном наряде по комнате, я не выдержал и, нарушая все правила конспирации, вышел в коридор. Я шел наугад, но Витька был дома и играл с Рахутиным в шахматы. В углу сидел их третий жилец, старичок, и что-то выпиливал лобзиком. Царили здесь уют и приятная обстановка, о которой можно было мечтать…
Григоренко и Рахутин встретили меня криками восторга.
– Сила! – сказал Витька, разглядывая мой наряд.
– Ты куда? – спросил Рахутин.
– По делам, – сказал я коротко. – Слышь, Витька?.. Ты насчет того помнишь?.. О чем мы говорили…
– Насчет того, чтоб подмазать в жилконторе? – спросил Витька. – Сунуть в лапу?..
– Ну, ей-богу, – сказал я, – странный ты парень, – и кивнул на старичка.
– Да он глухой, – махнул рукой Витька, – все будет нормально… Тот человек сейчас уехал на два дня… Приедет, оформим.
Успокоенный окончательно, я вышел в коридор и столкнулся с воспитателем Коршем.
– Здорово, – крикнул он мне, – извини, тороплюсь… Вот Адам – сволочь… Сейчас бегай, доставай справку, что он шизофреник… Определенные органы требуют… Знаешь, что он сделал?.. Бегай тут из-за него… Психопомешанного… А у меня ведь сегодня свидание… Девочка – такой я еще не встречал… Говорит со мной по телефону, и от ее голоса я дрожать начинаю…
Хоть мы оба торопились, минут десять все же простояли в коридоре в весьма предосудительной беседе. Так что когда я вернулся в комнату, там уже были Жуков и Петров. Петров мне едва заметно кивнул, Жуков отвернулся. Я наскоро оделся, спрятал трость под пальто и вышел. Лишь на остановке троллейбуса я понял, какую совершил оплошность, кинувшись вниз без подготовки и предварительного наблюдения. Я вполне мог наткнуться на Софью Ивановну или Тэтяну, что, к счастью, не случилось. Но происшествие это заставило меня дать самому себе клятву отныне строго и твердо выполнять все правила выработанной мной тактики.
Глава восьмая