Место битвы – Италия?!

Главная и уникальная особенность киевского наследственного права заключалась в принципе ротации. Князья получали в наследство богатые владения на время: после смерти старшего младший переходил на его место. Но справедливая по своей идее ротация, позволяющая каждому сыну в своё время посидеть на Киевском престоле, на практике привела к непрекращающимся около двух столетий братоубийственным войнам. По мере роста числа сыновей – наследников раздел владений и ротация становились всё сложнее. К тому же возникали трудности, которые можно было преодолеть, поступая несправедливо. В случае смерти отца, который ещё только ждал наследства, сын оказывался выброшенным из иерархического ряда. В результате возникает категория так называемых «князей-изгоев», которые бегут от возможных репрессий. Куда? На самую дальнюю окраину государства, в Тмутаракань (Венецию), где их принимают с распростёртыми объятиями и оказывают всевозможную моральную и материальную поддержку. Естественно, делают они это не бескорыстно, рассчитывая в недалёком будущем на их покладистость и сговорчивость. Ведь в случае какой-либо династической неразберихи в метрополии у политической оппозиции всегда наготове есть свой «законный» кандидат, он появится неожиданно, как чёртик из табакерки, а легитимность его подтвердит любой княжеский съезд. Он всем хорош: молод, статен, красив, образован, напорист, умён, но главный его недостаток заключается в том, что, в дальнейшем встав во главе государства, он будет петь с чужого голоса и выражать чужие политические, экономические и религиозные интересы. И наглядный пример этому – внезапный захват верховной власти Всеславом Полоцким и его политика, направленная, в конечном счёте, на ослабление Русского государства.

Порядок старшинства никогда не был окончательно выработан в Лествичном праве. Необходимо было учитывать и порядок поколений (генеалогическое старшинство), и порядок рождения (физиологическое старшинство). Второе условие было особенно трудным. Ключевский изложил эту дилемму так: дядя обычно старше племянника, но при обычае рано жениться и поздно умирать племянник мог быть старше дяди. И тогда возникал неразрешимый вопрос; кто выше на лествице старшинства, младший ли летами дядя или младший по поколению, но старший возрастом племянник? «Большая часть княжеских усобиц XI–XII веков, – замечает историк, – выходила именно из столкновения старших племянников с младшими дядьями; т. е. из столкновения первоначально совпадавших старшинства физического с генеалогическим»[78]. Отсутствие ясного порядка наследования открывало возможности для тщеславия и жажды власти: личные качества претендента становятся причинами братоубийственных схваток.

В этом месте «Слова» Автор впервые задаёт Всеволоду нелицеприятный вопрос о его неправомерных притязаниях на киевский престол. Автор прямо спрашивает его, какая из ран брата, полученная им в ходе сражения, дорога ему? Не думает ли он в случае неблагоприятного исхода сражения и, не дай бог, смерти Игоря от ран, полученных им в ходе битвы, занять отцовский великокняжеский золотой престол, желая его (хоти), как свою любимую «красну Глебовну», забывая при этом святые обычаи наших предков. Забывает Всеволод то самое «Лествичное право», которое являлось своеобразной конституцией Киевской Руси, тем более в самом начале похода Всеволод клялся Игорю в верности, говоря, что «только он и никто другой олицетворяет собой солнечный свет, а значит и верховную власть». И сразу же за этим упрёком, в следующем абзаце Автор напоминает Всеволоду и всем своим слушателям, к чему приводят такие незаконные и неправомерные желания.

В историческом обзоре, следующем за вопросительным обращением к Всеволоду о ранах, все события из недавнего прошлого, хорошо знакомые и памятные первым слушателям «Слова», не просто перечисляются, а сравниваются с теми перипетиями, которые происходят на тот момент в стране. Ведь в прошлом Олег Гориславлич при помощи военной силы, начиная свой поход из Тмутаракани, так же незаконно захватил княжеский престол. И если Всеволод добьётся своего и повторит «подвиг» Гориславлича, то ничего хорошего из этого намерения не выйдет, и он опозорит себя на века. И в глазах потомков он будет выглядеть таким же кровавым диктатором и самозванцем.

Княжение Олега Гориславлича (первый исторический экскурс в прошлое)

«БЫЛИ ВЕЧИ ТРОЯНИ, МИНУЛА ЛЕТА ЯРОСЛАВЛЯ; БЫЛИ ПЛЪЦИ ОЛГОВЫ, ОЛЬГА СВЯТЬСЛАВЛИЧЯ…»