Место для радуги

   Вопрос наркотиков тоже стал одним из камней преткновения. С началом совместной жизни выяснилось, что Ольга ненавидит наркотики. Для меня это была самая поразительная новость. Она стала устраивать страшные скандалы за то, что я курю гашиш. Я недоумевал.

   - С каких это пор ты стала ненавидеть наркотики? - спрашивал я.

   - Я их всегда ненавидела, - отвечала Ольга. - Как со Штукманом связалась, так и стала иногда принимать, и то только потому, что он сам постоянно под наркотиками.

   Её слова звучали совсем неубедительно. Недавно она рассказывала, что "скорость" пробовала ещё в 17 лет, когда только приехала в Питер и стала вести "клубный" образ жизни. Потом она жила с парнем, который торговал наркотиками, а там уж точно не обойтись без снятия пробы. Потом она с подружкой нюхала кокаин в каких-то крутых тусовках, и только потом она познакомилась со Штукманом, а следом и со мной. Все эти факты она буквально на днях рассказывала в период "затишья и мира", а теперь я узнаю, что она ненавидит наркотики.

   - Ты просто сама хочешь покурить, но не знаешь, как сказать об этом, вот и бесишься, - отвечал я. - На, покури со мной и успокойся.

   Я протягивал ей трубочку с зельем.

   - Не надо предлагать мне свой гашик, - противилась Ольга. - Я терпеть его не могу, и тебя тоже.

   - Как насчет "скорости"? - спрашивал я.

   Ольга чуть ли не дышала огнем от злости.

   - Эту дрянь вообще мне не предлагай, - кричала она. - Ненавижу эту химию!

   Я тяжело вздыхал, вспоминая в уме, сколько денег осталось в кошельке и на карточке. Я знал, что сможет её успокоить.

   - Может, кокаинчику? - робко спрашивал я.

   При слове "кокаин" лицо Ольги становилось более лояльным, огнедышащее дыхание прекращалось и, как бы немного для вида пораздумав, она отвечала:

   - Кокаину я бы понюхала.

   Её слова звучали, как одолжение, но я знал, что ссора изначально к этому и велась. Кокаин был таким своеобразным успокоительным для моей девушки. Понюхав кокаину, ненависть к наркотикам у Ольги проходила, и я мог спокойно курить свою трубочку.

  

   Если бы в тот период меня спросили, верю ли я в потусторонние миры и в существование дьявола, я ответил бы, что нет. Для меня мир был твердой и очень материальной субстанцией, в которой всё решали деньги. "О мистике можно поговорить тогда, когда голова не занята ничем другим", - думал я.

   Тем не менее, я все чаще замечал какие-то странные совпадения, которые выглядели случайными, но я уже начинал сомневаться в том, что это так. Мы лежали с Ольгой и говорили о числах. Я рассказал ей, что вырос в доме 31 и квартире 31, а теперь у меня офис в доме 31 и квартире 31.

   - Правда? - воскликнула Ольга. - И у Штукмана квартира 31! Что бы это могло значить?

   - Как странно, - удивился я. - Что-то эта цифра повсюду преследует меня.

   Это заставило меня задуматься. Мысли набрели на воспоминания из детства.

   - А знаешь, - сказал я, - когда я был маленький, ко мне приходил дьявол и заключил со мной сделку. Может ли это быть как-то связано?

   - Незн-а-ю, - протянула Ольга. - Когда мой молодой человек разбил мне сердце, я тоже заключила сделку с дьяволом...

   Таких подробностей я не знал. Это становилось всё интереснее.

   - Да ладно! - воскликнул я, - Теперь я начинаю думать, что мы с тобой точно встретились не случайно! И о чем была сделка?

   В сумрачном свете ночи я видел только силуэт Ольги и блеск её глаз.

   - Я написала, что хочу жить вечно и согласна стать вампиром, чтобы мстить всем мужчинам за мое разбитое сердце, - ответила Ольга. - Я написала, что буду разбивать мужские сердца, и подписалась каплей крови.

   Когда она говорила эти слова, мне на миг показалось, что рядом со мной лежит не Ольга, а царица ночи Лилит - хищная и коварная женщина-вампир. Я списал это видение на гашиш и игру воображения.

   - Вау, - воскликнул я с усмешкой. - С кем я связался!

  

   Я был как ребенок, который играет с огнем. Не знаю, как я мог быть таким легкомысленным, но я не воспринимал всерьез ничего, что выходило за рамки обывательской действительности. Работая за компьютером, я привык мыслить рационально. Даже моя вера в Бога ограничивалась редкими походами в церковь и такими же редкими воспоминаниями о том, как обращение к Богу помогло мне, когда я сидел в тюрьме.

   И тем не менее, этот ночной разговор глубоко засел в моей голове. "Как странно, - думал я. - Может ли быть такое, что причина наших ссор заключается в этих бумажках?". Я все время пытался понять, почему мы ругаемся. Не было почти ни одного дня, чтобы мы не поссорились, хотя поводов не было абсолютно никаких. Несколько раз я менял тактику отношений в попытках найти равновесие, но все было бесполезно. Мы не приживались друг к другу. И несмотря на это, какой-то безумный самообман заставлял меня верить, что все наладится. Мне казалось, что я люблю эту женщину, мое внутреннее состояние было такое же, как во время отношений с Ирой "Солнышко" - я сгорал по ней, но не чувствовал взаимности и при этом продолжал всеми силами цепляться за эти отношения. Откуда мне, мыслящему материально, было знать, что в арсенале некоторых женщин есть такие заклинания, как "обольщение" и "приворот".