Место для жизни

У Чжоу вспоминал ключевой момент своей биографии – увольнение из армии. Его выкинули тогда, как старую ненужную вещь. А ведь он еще крепок, его ум остр, как никогда. Во всем виноват этот мальчишка Ван Шен!

У Чжоу всегда подозревал, что Ван может его подвести. И тогда, в Яньани… От Вана требовалось только одно – сражаться. Он мог проиграть, мог победить. Но то, что они устроили с этим Лу из команды флота… Это ведь был настоящий мятеж!

У Чжоу мечтательно улыбнулся. Сейчас бы сюда этого Вана. Монахом. Послушником. На самые грязные, тяжелые работы. Он нашел бы для него что-нибудь поинтересней разбивки сада!

– Великое Небо! Сотвори чудо! Дай мне сюда этого мерзавца, этого наглеца! – взмолился про себя У Чжоу.

Перед закрытыми глазами мелькнула тень. Кто-то сел напротив, заслоняя солнце.

– Медитируете, почтенный? – эконом услышал крайне знакомый голос.

Он открыл глаза.

– Великое Небо!

Перед ним сидел мерзавец Ван собственной персоной!

Эконом заморгал. Наваждение не исчезало. Это был Ван Шен. Солнце светило вокруг его головы, просвечивало сквозь густые жесткие волосы. У Чжоу прищурился, его глаза немного слезились.

– Пришел проситься в монахи? Нигде в жизни места себе не нашел? Ну что же, так и быть, я тебя возьму. Но знай, эта жизнь будет тебе потруднее армейской службы!

– А я не хочу, – просто ответил Ван.

– Пришел издеваться надо мной? – У Чжоу вскочил на ноги, сотрясаясь в священном гневе.

– Простите, комиссар…

– Теперь уже бывший! Я монах. Я эконом этого храма, правая рука настоятеля!

– Прошу простить мою дерзость, – улыбнулся Ван, – но я бы хотел поговорить с самим настоятелем, а не с его правой рукой.

– Всем известно, что Вы хорошо разбираетесь в И Цзине, почтенный настоятель, я приехал сюда, чтобы получить Ваши бесценные наставления! – доброжелательно произнес Тун.

Он был вчетверо старше Фу Мина, но в данном случае с удовольствием играл роль просителя, прибегающего к помощи более мудрого и старшего. Настоятель чувствовал иронию, и возможно, небольшую издевку в этих словах, но не мог позволить себе открыто дерзить столь важному человеку.

– Мне открыто многое, но это только ничтожная часть великой мудрости древних. Я, неразумный, ленив и неприлежен. Если бы сяншен осчастливил меня своими мудрыми рассуждениями… – Фу Мин начал ткать маскировочную завесу слов.

В этот момент раздались громкие стенания эконома, и в помещение вошел Ван Шен, сопровождаемый У Чжоу. Ван поклонился настоятелю, внимательно всмотрелся в его лицо, а затем внезапно сорвал с себя свои темные очки:

– Неплохо устроился, дорогой друг. Не мерзнешь, как я погляжу!

Фу Мин едва не рухнул в обморок. Он всплеснул руками, а затем кинулся в объятия с радостным криком:

– Тонсюе Ван!

Ван Шен обернулся к своим спутникам:

– Оказывается, мы с настоятелем Фу Мином старые друзья. Это мой старый товарищ Сунь Цзинь. Мы вместе учились в Москве.

Чжао Тун покачал головой:

– Мир велик, мир тесен. В провинции Фуцзянь встретить человека, с которым познакомился на другом конце Земли… Что говорит по этому поводу И Цзин?

– Благоприятно свидание с великим человеком. Воспаривший дракон. Хулы не будет! – выпалил, блестя очками, Фу Мин.

Тун улыбнулся. Этот прохвост начинал ему нравиться.

– Но что же я Вас держу в этом сарае! Прошу посетить мои личные апартаменты! – воскликнул настоятель, увлекая за собой Ван Шена.

У Чжоу, забытый всеми, медленной походкой вышел на улицу. Солнце светило, но не давало ему радости.

…

Когда местный наставник вошел в раздевалку, Сато и не подумал оборачиваться. Он демонстративно поправлял пояс, глядя прямо в стену перед собой. От взгляда, который кто-то вперил ему в спину, между лопаток пробежал противный холодок, но он не обернулся.

Пауза затягивалась. Ёшинака не мог даже определить габаритов местного сэнсэя, так как не слышал его шагов. Повисла напряженная тишина. Сато спиной почувствовал, как народ потеснился подальше к стенам. Он дождался момента, когда его невидимый айтэ решился на действие, и на долю секунды опередил его.

Резко развернувшись, он протянул руку стоящему сзади человеку. Тот автоматически ее пожал.

– Сато Ёшинака.

– Копылов Иван, добро пожаловать!

Копылов был личностью запоминающейся. При росте немногим выше среднего, он поражал своими невероятно раскачанными мускулами и чудовищной грудной клеткой. Несмотря на очень большой вес, он двигался пластично и мягко, а его пожатие заставило Ёшинаку вспотеть от боли. Не подавая виду, он медленно освободил руку, и церемонно поклонился местному наставнику:

– Какой стиль Вы преподаете?

– Мы стилям не обучены, – Иван явно старался прикинуться простачком, – так, понемногу от всего. Заходите в зал, там и посмотрите.

Сато пошел за всеми в маленький полутемный зал. Краска на полу почти стерлась, местами был виден рисунок деревянного пола. В углах валялись пыльные матерчатые маты, старые гимнастические снаряды. Двое молодых учеников лениво терли грязными тряпками пол. Соколов мгновенно обрисовался рядом, послышались звуки сочных оплеух.

– В зале гость из Японии, а вы халявите? – Он выскочил и вскоре вернулся с ведром чистой воды.