Место, где земля закругляется

Очередной порыв ветра отрезвил его. Что толку гадать? Дерево познают по плодам его, а материал — по свойствам. Дав себе слово устроить эксперимент, когда выпадет свободная минутка (между рубкой с наёмниками, управлением кораблём и вниманием девушек) он посмотрел на лоцмана.

Тот стоял на баке, крепко взявшись за стойку и прочно расставив ноги. Вот он что-то буркнул, мотнув головой. Ний'зи звонким голоском пояснила:

— Сложный рейс!

— Что? — только этого не хватало.

— Морской зверь сердится! Будет гроза!

Чёрные камни впереди выросли, густая дымка испарений завивалась вокруг них серыми языками. Вода вокруг них приобрела свинцовый оттенок и мерцала сквозь туман странной зыбью. Ветер внезапно стих, но корабль по-прежнему несло вперёд неумолимым течением вперёд, в клубящуюся муть, где уже посверкивали первые искорки молний.

Лоцман выкрикнул что-то, уже громко, обернулся, оскалил зубы. Его рыбацкий кожаный колпак с наушниками плотно сидел на лысой голове, обветренное лицо прочертили морщины.

— Держитесь! — повторила ний'зи. — Зверь открывает пасть!

Глава 44

Как видно, в аду есть и вход, и выход, коль скоро можно пройти через ад.

Станислав Ежи Лец

Туман поднимался над морем. Он клубился, вытягивался, темнел на глазах, и скоро сделался похожим на причёску растамана, в которого дунули из мощного вентилятора.

Стало видно берег — неровную полосу нагромождения камней. Море здесь глубоко вдавалось в землю, образуя вытянутый треугольник водного зеркала, обрамлённый зубцами подводных скал. Сквозь облака пробился луч воспалённого солнца, и свинцовые волны окрасились багрянцем. Будто и правда впереди открылась бездонная глотка огромного зверя, который сидел по самую морду в воде, и вдруг проснулся.

Поднялся холодный ветер, он становился всё сильнее. Массу холодного воздуха тянуло, как в трубу, прямо в чрево морского зверя, будто морское чудовище решило сделать вдох. Изумлённая команда корабля увидела, как вода принялась отступать, втягиваясь в глотку треугольного залива.

Обнажились чёрные камни, похожие на торчащие из воды зубы огромного чудовища. Теперь они были видны чётко, как на хорошем снимке. Влажно блестели острые, испещрённые рытвинами и бороздами острия каменных глыб, вокруг них бурлила зелёная густая пена, как будто зверь истекал голодной слюной.

Облака над морем теперь вовсю кипели и бурлили, как варево в ведьмином котле. Длинные свинцовые «локоны» тумана развевались по ветру, удлинялись и снова скручивались в тугие жгуты. В глубине этого варева посверкивали крошечные искорки атмосферных разрядов.

Где-то вдалеке, в самом чреве Зверя возник низкий гул. Он вибрировал на грани слышимости, от него дрожало всё внутри, вызывая панический ужас, от которого хотелось броситься в море, лишь бы не слышать этого звука.

Игорь сжал вспотевшими руками рукоятки штурвала. Их корабль уже пережил одну бурю, переживёт и эту… возможно. Главное — не паниковать. Вдруг вспомнилось, как Одиссей в минуту опасности попросил своих спутников залепить себе уши воском, чтобы не слышать пение смертоносных сирен. Сейчас даже этого Игорь не мог себе позволить — попросить некого, все стоят по местам. Да и залепляй, не залепляй уши — этот звук проникал всюду, он въедался в тело, минуя слух.

Течение всё сильнее увлекало корабль за собой, в глотку Зверя. Ветер дул в борт почти под прямым углом, и внимание команды было всё поглощено парусами.

Кажется, у моряков был обычай, последнее средство — вылить на волны бочку масла, чтобы хоть немного утихомирить стихию. Но здесь это вряд ли поможет, и масла у них нет. Разве что горшок со смолой, из которого Игорь изрядно почерпнул, когда делал изоляцию.

Он увидел, как лоцман, что стоял впереди, прочно расставив ноги, привязанный верёвкой, порылся в поясном кошеле. Достал что-то, свёл руки вместе в молитвенном жесте и резко развёл их в стороны. Мелькнули обрывки бумаги и улетели за борт в брызгах пены.

В первый момент как будто ничего не произошло. Потом Игорь с изумлением почувствовал, как течение ослабевает, а корабль уже не так сносит в сторону. Вот как, и у лоцманов есть своя магия!

Он не знал, сколько действовало заклинание, возможно, не так уж долго, но они всё же сумели миновать несколько особенно опасных потоков, увлекавших корабль в глубину утыканного скалами залива. Противоположный край «пасти», за которым, кажется, ждало спасение, стал гораздо ближе.

Изменившийся звук вращения лопастей ветряка заставил Игоря бросить взгляд на небо. Лохмы растамана, до этого стелившиеся над морем в беспорядке, стали шевелиться, как живые. Они поднимались, двигались, собирались вместе и скручивались в один небесных масштабов пучок. Словно богиня моря собирала воедино свои растрёпанные космы. Среди тёмно-серых жгутов облачных завихрений бриллиантами посверкивали вспышки крохотных молний.