Место нашей любви

— Кошка моя, — самодовольно улыбаясь, приподнял за талию, осторожно пристраиваясь.

Стоило ему только немного войти, как я с облегчением опустилась, полностью вобрав его в себя. — Как же я об этом мечтала. Вик, я скоро спать так буду, — рассмеялась ему в губы.

Сжала волосы его в кулак, как он мне часто делает, откинула ему голову назад и накрыла его губы своими.

Вик начал наш неспешный танец, дразнясь, заставляя молить о большем. Вскоре целоваться у меня не получалось от острого восторга! Откинула голову, ловя ртом воздух, выдыхая его со стоном.

— Ещё, ещё, — стонала, помогая бёдрами, но Вику тоже стало мало медленного покачивания.

— Встань на колени, — приказал.

Нехотя слезла, разворачиваясь. Коленки больно уперлись в дно, руки положила на бортик ванны. И всё это как-то вдруг показалось неприятным и всё как-то не так.

— Хочу на кровать, — выдала ему, когда он практически вошел.

Тихо рыкнув, Викрам резко выбрался из ванны, схватил полотенце, направился ко мне. Глаза чёрные, крылья носа воинственно приподняты. Ой, кого-то сейчас будут мучить на кровати в особо жёсткой форме. Я только успела встать на ноги, как Вик, замотав меня в большее махровое полотенце, поднял на руки и, чуть не вырвав замок, на дверях с корнем, унёс меня в спальню.

Натали при нашем появлении подавилась чаем, выпучив глаза, с жадностью глядя на соблазнительную упругую попку Викрама. Но я успела показать ей кулак, прежде чем дверь в спальню закрылась, отрезая нас от внешнего мира. Опрокинув меня на кровать, Вик и слова пикнуть не дал, раздвинул агрессивно мои ноги и, опустившись на меня, со стоном проник до самого основания. Я зажмурилась, хватая ртом воздух. Да, на кровати определённо лучше и чувственнее и пронзительнее. Почувствовала, что опираясь на руки, любимый приподнялся, давая мне вздохнуть полной грудью. Он словно выжидал, давая привыкнуть. И стоило мне открыть глаза, как тут же попала в плен его чёрных обжигающих глаз.

— Я не могу уже держать себя в руках. Если будет больно, сразу прости, — и с этими словами он начал движение, вознося нас всё выше в небеса, к ярким звёздам. Тело плавилось в горячем огне, освобождая душу от оболочки, оголяя чувства. Я превратилась в натянутую струну, на которой играл страстную музыку мой музыкант. Я цеплялась за плечи, чувствуя, как впиваюсь ногтями, прикусывала кожу, желая заглушить стон, выгибалась навстречу яростным натискам Викрама, который, не желая останавливаться ни на секунду, возносил к небесам и бросал в пучину разбушевавшейся бури.

Открыла глаза, с трудом сфокусировавшись. Танец опаляющей страсти уже закончился. Викрам лежал подо мной, тяжело дыша. Я укрыта одеялом. Тело было вялым, но довольным. Внизу всё пылало, но уже не от желания.

— Эм… — не знала, как спросить, но хотелось очень сильно знать. — Уже всё? Сегодня так быстро?

Викрам приподнял голову, сощурив глаза.

— Малыш, — хрипло произнёс любимый, улыбаясь, — если бы ты не вырубилась после третьего раза, то знала бы, что было долго. Но так как ты меня оставила, пришлось продолжать без тебя. Не болит нигде?

— Ну, там сейчас всё горит, а насчёт боли не знаю пока. Но лучше я тут полежу, — тихо посмеиваясь, ответила ему.

— Хорошо, — выдохнул Викрам и положил голову на подушку.

Но расслабиться никак не могу. Некрасиво как-то, оставили гостью одну, а сами предавались сладости порока.

— Надо только Натке сказать, чтобы не ждала нас, — попыталась скатиться с любимого, но он тут же обнял, прижимая к себе.

— Она и не ждёт. Спать ушла, — недовольно сказал Вик, вновь приподнимая голову.

— Откуда знаешь? — удивилась такой осведомлённости любимого.

— Ну, так твоя любопытная сестра, как услышала, что мы затихли, пришла пожелать сладких снов. У вас, смотрю, это семейное.

— Что? — уточнила, так как голова отказывалась думать, моля о сне.

— Скромностью не страдаете, — прошептал Вик, опять расслабляясь и откидываясь на подушку.

— А, да. Не страдаем. Такого заболевания у нас ни разу не было.

— Оно и видно, — печально вздохнул любимый. — Воспитывать вас и воспитывать.

— Чего? — взвилась я от возмущения.

— Спи уже, — недовольно ответил Вик, прижимая рукой мою голову к своей груди.

ЭПИЛОГ

Потянулась, охнула от того, что всё тело жалобно ныло. На мне живого места не было. Викрам, услышав моё ворчание, проснулся, и стал осматривать, ощупывать, от чего я до слёз рассмеялась, хватаясь за живот.

— Всё, перестань! — визжала я, пыталась отбрыкаться от ловких и сильных рук любимого.

— О, проснулись! — радостно воскликнула сестричка, свободно зайдя к нам в спальню. — А там у дверей уже табун красноглазых женщин собрался. Зрелище страшное, признаюсь вам.

— Кто такие? — недовольно воззрилась на Викрама, который стыдливо прикрывался одеялом и выразительно смотрел на Натку.

Вот наивный.

— Натали, выйди. Не видишь, человеку надо одеться.

— Зачем? — удивилась сестра, потом показала мне язык и, громко рассмеявшись, покинула нас.

— Знаешь, я тут подумал, что две землянки для меня это много, — задумчиво протянул Вик.

— Любимый, а что за табун у нашей двери?