Место нашей любви

— Не знаю. Когда захотят. Это их право, — нехотя сказал, и лёг на подушку.

Я села на него сверху, сильно впилась ногтями в плечи манаукца и требовательно спросила:

— Их право? Ты мне изменять собрался? Ты же только мой!

— Зачем изменять? — удивился Викрам, поглаживая меня чуть пониже спины. — Я же говорю тебе: ты моя фаворитка. Мне больше никто не нужен.

— Ну, так и гони всех прочь! — сказала уже спокойнее. — Никаких подопечных, понял?

Но манаукец не понял. Его руки больно обхватили меня за талию, не давая шанса сдвинуться с места.

— Линда, это их право, — отчитал он меня как маленькую. — Я не могу отказать. Да и не хочу.

Всё, он меня довёл, чувствую, что скоро сорвусь. Даже вцепилась руками в его рубашку, но все равно чувствовала, как больно впиваются ногти в ладони.

— Вик, не зли меня, — пригрозила ему. — Никаких подопечных.

Он неожиданно схватил меня за волосы, впиваясь злым взглядом:

— Линда, это наши традиции. Ты обязана им подчиниться, и не зли меня. Сколько мне, по-твоему, ещё ходить покрытым позором? Я уважение потерял, понимаешь! Уважение! Я сильный мужчина, а у меня не было ни одной подопечной больше пяти лет! Ты первая за такой срок. Линда, это мужские дела и женщина не должна влезать в них.

Когда слёзы потекли из моих глаз, Вик ослабил хватку и опять заставил лечь на него. Трепетно вытер мне щёки и спокойным голосом добавил:

— Ты и встречаться, возможно, со многими из них не будешь. Так что, зря не расстраивайся. Ты моя фаворитка, и больше мне никто не нужен. А подопечные, они больше для статуса. Я же не собираюсь ни с кем из них заниматься любовью, просто буду присматривать за ними. Ты же должна понимать, как тяжело женщине без мужской поддержки.

— Не понимаю, — тихо отозвалась и закрыла глаза, потому что видеть его не могу.

Лежит весь такой печальный-печальный, словно не он, а я ему сказала, что это мои подопечные мужики скоро пожалуют.

— Вот представь себе, — стал разъяснять Вик, и я поняла, что эту тему он решил раскрыть до конца, — у тебя нет отца, а ты хочешь поступить в престижное учебное заведение. Сама ты не справишься, так как для этого надо иметь связи и имя. Поэтому, ты объявляешь покровителем могущественного мужчину, и он обязан тебе помочь. Ему будет в радость сделать так, чтобы ты поступила туда, куда мечтаешь и станешь тем, кем хочешь. Понимаешь?

Подняла голову, в сомнении рассматривая манаукца. Это я тупая или он недогадливый?

— А если какая-нибудь из твоих подопечных мечтает стать твоей фавориткой? Тоже будешь осуществлять мечту? — ехидно спросила, подозрительно сощурившись.

— Линда, — устало вздохнул Вик, нежно гладя по волосам. Но, вопреки его ожиданиям, я никак не среагировала на ласку, а замерла в ожидании ответа.

Мужчина поджал недовольно губы, потом тяжело вздохнул и гневно выпалил:

— Если кто и изъявит такое желание, то опоздали. Я их пять лет ждал!

Я дёрнулась от того, с какой болью в голосе он это произнёс. Заметив мою реакцию, Вик обхватил меня и перевернулся на бок, укладывая на подушки. Подпёр голову рукой и тепло улыбнулся. Я как зачарованная смотрела на эту ласковую улыбку, которую он мне подарил. Рука его взметнулась и нежно, невесомо прочертила на моём лице линию скулы, перемещаясь на подбородок. Потом он поправил мне волосы, убирая их за ухо. Я млела, боясь спугнуть его неосторожным движением или словом.

— А теперь у меня есть ты, — прошептал Вик, — и больше мне никто не нужен. Ты не такая, как они. Ты самая лучшая. Я люблю тебя.

Пережила целую минуту эйфории. Прелесть какая! Тебе признаются в любви так непринужденно, так чувственно… А у самого на уме некие подопечные, которых чем больше, тем престижнее. И как бы мне сейчас не было хорошо, ревность ожесточённо грызла сердце, требуя немедленного возмездия.

— Горе ты мое луковое, а мне-то что прикажешь делать? Я ведь морду расцарапаю любой, кто на тебя претендовать будет. Волосёнки повыдёргиваю, обратно не вставишь, — сообщила ему сразу, чтобы не было потом непонимания моих действий. Вик рассмеялся, заваливаясь на спину и держась за живот.

— Ли-и-инда, — протянул Вик, — воинственный котёнок. Ой, не могу, уморила. Милая, они ведь тоже модифицированные! И намного сильнее тебя, поверь на слово. Так что, даже не вздумай к ним лезть и на поединок набиваться. Я сам с ними разберусь.

— Какой ещё поединок? — резко села, недоумённо глядя на все ещё улыбающегося манаукца.

Вик дёрнул меня за руку и опять заставил лечь, крепко обнимая. Когда я успокоилась и перестала вырываться, продолжил рассказ о странностях модифицированных:

— Ну, иногда, чтобы решить, кто сильнее, вызывают противника на поединок. И меряются силой. Мы же культурная раса и не устраиваем уличных драк. У нас, согласно кодексу чести, все спорные вопросы решаются с помощью поединков.

— И у женщин? — изумилась.

Я была просто поражена. С виду такие цивилизованные дамы, но как же у них всё запущено.

— Линда, я же говорю. Это сложно понять, если ты не модифицированный. Кровь иногда бурлит, требует. А так размялся, выплеснул накопившуюся злость, и опять спокоен.