Место нашей любви

— Наши предки попросили помощи у унжирцев, и те согласились. Они долго экспериментировали над заражёнными землянами, выискивая средство, которое было бы способно противостоять излучению. Но, как бы это не звучало парадоксально, панацея нашлась в этих же камнях. Унжирцы научились обрабатывать камни, перерабатывая вещество, что клубится внутри их. Итогом всех изысканий вольных мыслителей стала новая раса — модифицированные земляне. Но, — остановился Викрам, видя недоверие в глазах слушателей. — Но эксперимент оказался с изъяном и был признан неудачным. Бесполезным, в некотором роде, именно для Унжира. Мы были слишком агрессивны и неуправляемы. Мы не стали подчиняться унжирцам, как они того хотели. Убедившись, что ничего уже исправить нельзя, интерес к нам у наших создателей угас, и они улетели. Они бросили нас, а мы остались самостоятельно выживать. И мы сумели это сделать.

Викрам оглянулся и увидел, что за стеклянной дверью уже никто не стоял, разрешённые нормами безопасности полчаса прошли, и унжирцы покинули звездолёт. Тогда он продолжил рассказ.

— Так вот, когда мы впервые сумели самостоятельно летать между планетами, вы к тому моменту уже потеряли свой дом. Но у нас с вами, господин Треллони, есть и другая история, не так ли. Примерно восемь лет назад к нам прилетел ваш брат. Мы хотели сблизиться с землянами, так как мы имеем общие корни. Мечтали объединиться. Мы могли стали силой, с которой должны были бы считаться даже унжирцы, но вы оказались слишком подлыми, не так ли? Мы подружились с вашим братом, и он сумел втереться в доверие к многим манаукцам. И мы даже рассказали ему то, что сейчас знаете и вы. Более того, мы ему предоставили лабораторию и дали возможность исследовать манну.

Взяв в руки кинжал, Викрам подошел к Треллони и протянул его землянину. Рука у Фила немного дрожала, когда он забирал кинжал.

— Это то, что он создал. Уникальная вещь — единственная в своём роде. Больше он ничего не успел создать. Ему очень хотелось превзойти унжирцев в обработке манны. Правда, как и все великие гении, он заигрался, увлёкся. Кинжал, что вы держите, замечателен тем, что у него очень мощное концентрированное излучение. В этом кинжале заключена сила сразу нескольких камней. Вы ведь уже чувствуете, как жжёт он вам пальцы, даже сквозь защитный костюм, — оскалившись, закончил Вик, — не правда ли?

— Вы лжёте, — невозмутимо ответил Треллони, — вы же спокойно брали в руки и кинжал и камни, да и индикатор не ловит здесь никакого излучения.

Манаукец встал напротив стола, сложив руки за спиной, пытливо рассматривая землянина.

— Вы все уже покойники. Представители Унжира знают об этом. Документы вы подписали, что претензий в случае несчастного случая вы не имеете к манаукской стороне. Что добровольно шли на это.

— Вам не запугать нас, ши Махтан. Мы заберём всё, что вы нам предоставили и покинем ваш флагман.

Викрам не шевелился, глядя, как Треллони кладёт кинжал на стол и закрывает крышку контейнера. Как его помощник берёт переносной хранитель. Как бережно Треллони передал контейнер второму помощнику. Как враг снова взял кинжал в руки.

— Если я лгу, то, что же вы так боитесь, господин Треллони, — спросил манаукец, когда земляне подошли к двери, безуспешно пытаясь её открыть.

Фил обернулся, с ненавистью глядя на манаукца.

— С чего вы взяли, что я боюсь? — насмешливо спросил землянин.

— Я вижу, как капельки пота собираются у вас над губой и на лбу, — спокойно объяснил Викрам, всё так же, не двигаясь с места.

— Просто жарко в костюме.

— Он не оснащён терморегулятором? Или всё же причина в другом?

— Я не боюсь, — прошипел Фил, совершенно машинально пытаясь снаружи протереть запотевшее изнутри защитное стекло шлема.

— Ваш брат был гением. Жаль, что вы не так умны, как он. Я же рассказывал вам о свойствах манны, а вы не поверили мне на слово. Поэтому пришлось вам наглядно показать, на что она способна. Этот кинжал, господин Треллони, крайне опасная штука. Я знаю, о чём говорю.

— Я не тупой, — взвился Фил.