Место отсчета

— Изумительная машина, просто совершенно изумительная. Видели бы вы турель! Там выяснилось, что я одной ногой контролирую положение спарки вокруг вертикальной оси, а второй — в горизонтальной плоскости. И если чуть-чуть раздать сиденья, даже я справлюсь, потому что до педалей расстояние можно увеличить...

— И тебе удобно, и Киму, — хмыкнула Любаня, сидя рядом с Ростиком, опершись на кулачок, не отрывая улыбчивого взгляда от мужа.

— Мам, она нас с Кимом обижает, — пожаловался Ростик. Мама сложила свои с Любаней тарелки в стопочку и ждала, когда насытится сын. На ее губах гуляла рассеянная полуулыбка, но слова были более конкретны:

— Лодка, или как там эта штука называется, может быть совершенно изумительной. Но какой тебе-то в ней прок?

— Мам, ну как ты не понимаешь? Это же новый инструмент, и именно в моем деле.

— Да, вот я бы хотела кстати спросить, каково оно — твое дело? Шляешься по окрестностям, ничего толком не учишь... Ким вон с аэродрома не вылезает, про Пестеля я вообще не говорю, он скоро уже преподавать пойдет. А ты?

— Я путешественник! — гордо выпятил грудь Ростик. — Глобтроттер — знаешь такую профессию?

— Глобом ты быть не можешь, потому что это означает шар, а у нас шара нет. Не на Земле живем, как известно.

Ростик подумал.

— Все равно — глобтроттер. Потому что шар есть, только слегка другой.

Мама замолчала, выволокла из-под рук Ростика тарелку. Поставила компот в огромной отцовской кружке. Компот был, конечно, из сушеных вишен. И как маме удалось сохранить их за зиму — уму непостижимо!

— Я разведчик, если угодно, выясняю нашу географию... Да, знаю я происхождение этого слова, не нужно ловить меня на несоответствии корней и наших здешних условий. Просто подходящего названия нет.

— Я не ловлю, — усмехнулась мама. Любаня посмотрела на нее и прыснула от смеха.

— Я убежден, лодка даст нам огромные возможности. Мы начнем осваиваться тут гораздо быстрее. Ведь столько нужно сделать — находить соседей, знакомиться, устанавливать торговлю, искать металл. Мы зимой с голоду чуть не умерли, а могли бы...

— Многие умерли, — суховато сообщила мама.

— Да, а следовало лишь поторговаться. За наш металл мы могли очень много продуктов получить.

— Торговать может только город, как целое. И это значит, контакт будет сначала дипломатическим, а уже потом торговым.

— Ну зачем так сложно? История показывает, сначала всегда шел купец, а дипломаты налаживались ездить попозже.

— Купец?

— Да, это самый простой выход. И я не понимаю, чему ты удивляешься? Коммунистов мы удалили...

— Дело не только в коммунистах, — произнесла мама. — Они, кажется, даже не главное зло.

— А что главное? — спросила Любаня своим мелодичным голоском.

Все переглянулись, ответа, убедительного ответа они еще не знали. Но мама все-таки попыталась сделать определение, правда не совсем формальное:

— Придурок, который издаст кретинское распоряжение и начнет с упорством идиота требовать его соблюдения. И даже там, где его власть не должна, не может быть применена.

— Я не совсем понимаю, — сказала Любаня. — Пока не ощущается удушающей силы каких-либо придурков, как ты говоришь...

Ого, подумал Ростик, Любаня и мама перешли на «ты». Огромный прогресс!

— Я и сама не очень понимаю, — призналась мама. — Посмотрим, как будут развиваться события.

— Но я в самом деле пока не ощущаю... — настаивала Любаня.

Она любила, чтобы ей было все ясно. Кроме того, она любила задавать вопросы. Ростик почти забыл об этой ее манере.

— Это пока их мало, — предположил Ростик, стараясь уяснить идею мамы и для себя. — А когда будет побольше и они, разумеется, абсолютно не побеспокоятся, чтобы их распоряжения как-то сопрягались между собой, тогда... Бр, даже представить противно.

Теперь Ростик, кажется, понял, что его так задело в том совещании, на котором он присутствовал утром. Отстраненное, чрезмерно холодное отношение ко всему, о чем там говорилось. И неумение признать, что почти любую проблему, стоящую перед городом, можно решить без чиновного вмешательства.

— Но ведь без управления — анархия! Или я чего-то не понимаю?

— Пока нам кажется, что это так. Но так ли это? — спросил Ростик.

— Ты говорил о лодке, — подсказала мама, отбирая у него пустую кружку.

— Верно. Потом нужно искать океан, строить флот, торговый прежде всего. Придумывать какую-то замену парусам, ведь ветры здесь не ахти, а расстояния, как сами понимаете, существенно больше, чем на Земле.

— Ты моряком хочешь стать? — удивилась Любаня. — А я считала, что глобтроттеры только по твердой суше бродят.

— На лодках много товаров не увезешь. А на кораблях...

— А пурпурные увезли. И немало. Кроме того, есть другой вариант — может, лодки нужно делать побольше?

Любаня хитренько так улыбнулась ему, Ростик не удержался и дернул ее за подбородок. Так часто делал отец, когда он был поменьше. Этого Любаня не знала, но все равно улыбнулась от удовольствия.

Мама поднялась, чтобы отнести грязную посуду на кухню.

— Как я понимаю, ты собрался стать торговцем?

— Нет, я хочу только прокладывать пути, договариваться с соседями, устанавливать условия безопасного контакта.