Место под тенью (СИ)

– Чтобы не казалось, будто кто-то на кого-то давит, предлагаю провести тайное голосование. Швед, одолжишь свою бейсболку? Спасибо… Я тут заранее нарезал бумажек, чтобы каждому досталось, и вот три ручки, один написал – передал другому. Записки со своими кандидатурами складывайте в бейсболку. Устраивает такой подход?

Имеющих что-то против не нашлось, а я поймал на себе одобрительный взгляд москвича.

Забавно было смотреть, как здоровые парни заполняли бумажки с таким старанием, словно школьники, писавшие сочинение. Правда, кто-то, как Рома, Швед, Вилы и тот же Сева, быстро писали и сразу же кидали сложенный пополам или вчетверо листок в бейсболку Шведа с логотипом «Нью-Йорк Янкиз». А большинство мялось, нервно кусая губы и заодно обкусывая кончик ручки, шаря глазами по лицам собравшихся, будто решая, кто достоин занять столько почётную и в то же время ответственную должность.

Я сам, не мудрствуя лукаво, черканул «Швед» и со спокойно совестью бросил бумажку в бейсболку. Хотя мог бы, наверное, написать своё имя, но посчитал это немного бесчестным. Я не какой-нибудь Сева, который наверняка себя вписал.

Да и в глубине души я лелеял надежду, что, может быть, меня не выберут командиром, и я буду дальше спокойно заниматься своими делами. Не лежала у меня душа ко всей этой катавасии, хотелось пребывать в своём маленьком, уютном мирке, развивать свой бизнес, не встревая в разного рода тёрки. А тут… Сегодня Иваныча с Козырем, а завтра тебя.

Оно, конечно, в городе я стал бы уважаемой личностью, и свой профит имел бы с общего дохода… Но тут пусть братва решает, кому и сколько, можно поиграть в демократию. Взносы на общак – отдельная статья расходов, об этом новый руководитель бригады будет говорить с представителем Центра, скромно сидящим в своём уголке.

– Ну что, вроде все отписались, – сказал Рома, взявший на себя роль «тамады». – Начинаем подсчёт?

– Давай, – послышались голоса парней.

С видом фокусника, достающего из цилиндра за уши зайца, Рома начал вытягивать сложенные записки и на театральной паузе оглашать итоги голосования.

– Итак… Сева.

Сосновский шмыгнул носом, но в целом своих чувств ничем не выдал. Рома отложил бумажку в сторону.

– Швед.

Положил рядом.

– Сыч.

Мои имя, фамилия и прозвище прозвучали одиннадцать раз, тогда как голосовавших было семнадцать человек. Что и говорить, убедительная победа. Что тут же и было предложено отметить небольшим возлиянием. Сева выглядел слегка расстроенным, но опять же, старался этого никак не демонстрировать. Большинство же искренне меня поздравляли, в том числе и Коля, поднявший рюмку за меня и дальнейшее процветание «олимпийцев».

А когда посиделки закончились, он отозвал меня в сторону, и между нами состоялся доверительный разговор, в результате которого стороны, как говорится, пришли к консенсусу.

– Если кто спросит, в чей общак кидаешь лавэ, можешь сказать, что Ткача, – заявил Коля. – Вор в законе известный, старой формации, уважаемый. Деньги станешь отдавать человеку, который будет раз месяц тут от Ткача появляться. С беспредельщиками, если что, сам разбирайся, а авторитеты, услышав про Ткача, вряд ли сунутся.

На этом и расстались, а мне уже на следующий день пришлось принимать дела бригады. Шведа взял в помощники. Это по бригадным делам, а по делам автотранспортной компании «Авто-Радуга» мы с Гошей напарники. Но тот ещё в Москве торчал. Марк Ефимович, когда я его тем же вечером, уже на ночь глядя, обрадовал новостью о воплощении в жизнь поставленной им задачи, пояснил, что Гоша вернётся через неделю. Мол, пусть всё окончательно успокоится, да и этого Сашу-снайпера пока найти не удаётся, а посему мне самому не мешало бы проявить осмотрительность. Пусть заказчики и ушли в мир иной (если заказ и впрямь имел место быть), но всё же надеяться на то, что потенциальный киллер не сделает своё дело – было опасно.

Надо же такому случиться, что в тот же день вечером, когда я шёл от гаража к дому с букетом роз в руке, дорогу мне преградил не кто иной, как Саша. В первый момент моя свободная рука непроизвольно потянулась к кобуре с травматом, но, видя, что Саша не собирается на меня нападать, да и в руках у него ничего нет, немного смущённую улыбку, изменил свои намерения.

– Здорово!

Тот протянул руку, я после секундной заминки пожал её. Ладонь у него была поуже моей, сухая и крепкая.

– Поздравляю!

– С чем это?

– Ну как же, на место Иваныча сел.

– А, с этим… Спасибо! А ты-то куда пропал?

– Да-а… Одним делом занимался, – неопределённо мотнул он головой.

Очень мне хотелось поинтересоваться, не меня ли пас, но вслух я спросил другое:

– А сейчас как? Остаёшься под моим началом?

– Ну а куда ж мне, бедному, податься? – криво ухмыльнулся Саша. – Надеюсь, я ещё пригожусь.

А следом запустил руку в карман и извлёк из него сложенный пополам конверт. Расправив, протянул мне. Я взял, раскрыл, и увидел в нём стопку долларовых банкнот.

– Что это?

– Две тысячи долларов, – спокойно пожал плечами Саша. – Именно в такую сумму Иваныч оценил твою голову.

Внутри меня что-то ёкнуло, но я с деланным равнодушием констатировал: