Место под звёздами

Первые двое суток он практически не ощущал вес груза, давящего на плечи, однако на третий день лямки начали врезаться в плечи, немилосердно натирали кожу и стирали спину. Но без личных вещей, боеприпасов, антирадиационных препаратов, лекарственных трав, палаток и других необходимых вещей выжить было невозможно.

Отряду удавалось выдерживать заданный курс, хотя заблудиться во тьме было проще простого.

Лес чередовался с равнинами — как океан бескрайними, бывшими колхозными и фермерскими полями. Когда-то эти мрачные омуты давали богатые урожаи. А какой вкусный получался хлеб…

Егор с огромным трудом давил страх, отгонял отчаяние и игнорировал усталость. Как лидер отряда он ощущал огромную ответственность, и не только за себя, но и за жизни друзей. И Егор старался поддерживать друзей, укрепляя их дух и не давая надежде погаснуть.

Никто из путешественников не знал, удастся ли дойти до Убежища. Сто километров по выжженной радиацией земле. В первые двое суток никто не жаловался и не допускал даже мысли о возвращении. На третьи сутки большинству идея отправиться к Убежищу стала казаться не такой уж и привлекательной. Всё чаще Егор слышал за своей спиной недовольные восклицания и приглушённую ругань. Сила воли друзей слабела с каждым шагом, слова Егора всё чаще не находили у друзей отклика. Егор болезненно переживал происходящее.

Конечно, всем требовался отдых в тепле, с горячей пищей и чаем.

С самого начала Егор, предвидя всё это, дал себе слово, что преодолеет любые трудности и пройдёт через все испытания. В отличие от товарищей, он на сто процентов был уверен, что все дойдут до Убежища. Но как теперь убедить в этом терзаемых сомнением друзей? Егору было тяжело, но он думал о друзьях, о том, как помочь тем, которые кроме тяжёлой поклажи тащили на себе ещё и груз сомнений.

К концу третьих суток Егор почувствовал, что ему всё труднее справляться с негативным настроением, охватившим группу. Сам он стал думать, что, возможно, зря послушал Странника, рассказавшего об Убежище, в котором люди собрали всё нужное для выживания в постапокалиптическом мире. Он рассказывал, что обитатели Убежища звали к себе всех выживших в ядерной бойне, и Егор вопреки запретам Главы Посёлка повёл за собой друзей — пятерых парней и трёх девушек. Теперь он думал, что, может, стоило прислушаться к словам Главы Посёлка, ведь Егор рисковал не только собственной жизнью…

Но Егор не должен был показывать друзьям терзавших его сомнений. Они шли медленно, и Егору всё время приходилось подстраиваться под их ритм. К тому же даже компаса у ребят не было. А карта, вернее — память Странника — могла быть неточной…

Идти по бывшим полям было легко, а вот пробираться через постапокалиптический лес — совсем не просто. Егор ничего не знал о лесе. Так далеко никто из Посёлка не заходил.

После каждой остановки Егор поднимался первым и помогал вставать другим. Он готов был даже нести на себе всех, если бы мог. Его долгом было довести группу и сдержать данное друзьям и самому себе слово.

Самым тяжёлым испытанием для отряда стала встреча с мутантами. Четыре твари выскочили из леса и кинулись на путешественников. Несмотря на то что парни и девушки готовились к этому, монстрам удалось застать их врасплох. И огонь был открыт с опозданием…

Схватка продолжалась всего несколько секунд, показавшихся Егору вечностью.

Бой окончился так же внезапно, как и начался. Все нападавшие были убиты, однако и в отряде не обошлось без потерь. Пётр Чкарук и Виктория Шкробут были убиты, а Игорь Протасевич оказался ранен, к счастью, не смертельно.

Прекрасно понимая, что запах свежей крови и шум сражения неизбежно привлечёт хищников, группа поторопилась убраться подальше. Однако перед уходом они похоронили убитых. Вернее, даже не похоронили, а лишь присыпали мёрзлой землёй спешно вырытую при помощи единственной гранаты яму, в которую и опустили тела…

Не было ни надгробных речей, ни слёз прощания…

Смерть друзей стала для остальных членов отряда настоящим ударом. И хотя молодые люди были готовы к ней — в этом проклятом мире она подстерегала повсюду, — но расстаться с близкими оказалось нелегко. И раньше ребята видели смерть, но только сейчас осознали всю её неотвратимость и тяжесть, только сейчас поняли, насколько сурово бытие и бренна человеческая жизнь.

Несколько часов после стычки Игорь держался, однако потом рана стала напоминать о себе резкой болью и общей слабостью. Идти самостоятельно он мог, но его ход заметно замедлился.

Бросить товарища члены отряда не могли. Пришлось «сбавлять обороты». Кто-то из парней предложил сделать носилки и тащить раненого, но Игорь от помощи отказался. Он привык полагаться исключительно на собственные силы и надеяться только на себя. Но его гордыня аукнулась очень скоро, когда небольшой запас сил подошёл к концу, и Игорь начал совсем выдыхаться и отставать. Друзья не роптали и не показывали своё недовольство.