Место самоубийства

- Есть ли другой выход, кроме главной дороги?

- Да. Это очень поврежденная старая горная дорога. Это займет больше времени, но все равно было бы глупо облажаться и выпендриваться, когда вы так близки к цели.

- ХОРОШО. Я следую твоим указаниям.

На этот раз я иду первым. Это последний этап операции. Наконец, я надеюсь ...

Действительно, она не преувеличила, когда сказала, что дорога повреждена. И время от времени я с завистью поглядываю на широкие величественные петли новой дороги, которая разворачивается внизу.

Едем долго, особо не споря. Другая дорога исчезает и уступает место великолепной панораме долины Линт и кантона Гларус.

Траудль толкает меня под ребра.

- Ник?

- Да.

- Я просто хотела сказать спасибо.

- Пожалуйста. Все самое интересное было моим. Я надеюсь, что мы скоро повернем это в лучшую сторону.

- Я хочу, чтобы вы поняли. Ну ... Не знаю, была я права или нет ... Но бывают моменты в жизни, когда женщине нужно ... Не знаю, как это сказать ...

- Попасть в объятия мужчины. Это самая естественная вещь на свете. Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо.

Я украдкой наблюдаю за ней между двумя поворотами. У нее светлые глаза, но слез больше нет.

- О да, - шепчет она.

- Вот что важно. Я уверен, что Мэтту это понравится. Знаешь, я хорошо его знал. Вы думаете, он был из тех, кто просит вас похоронить себя с ним?

«Конечно, нет», - мягко отвечает Траудль, кладя голову мне на плечо.

На изгибе дороги она резко застывает и садится на свое место.

- Но что он делает, Ник?

Черный BMW последней модели катился перед нами зигзагами, очевидно, чтобы не дать нам проехать.

- Если бы я только знал ...

- Послушай, Ник. Он увидел нас в своем зеркале и продолжает сбавлять обороты.

- Но ... но, это вторая машина! Это большая шляпа. Он пошел по этой дороге и ждал нас!

- Как вы думаете, что он хочет?

- Скоро узнаем.

Действительно. Автомобиль только что остановился посреди дороги. Я тоже останавливаюсь, вынимаю Вильгельмину и готовлюсь открыть дверь.

- Нет, Ник. Иди без оружия. Если так, то у него просто проблема с машиной. Он единственный в этой компании, кто не знает твоего лица.

- Простите. Мы уверены, что другие знают меня, и мы не уверены, что этот видел меня раньше. Оттенок. Что мне делать, если он выскакивает и стреляет в меня?

Она достает из куртки небольшой компактный револьвер испанского производства.

- На таком расстоянии и из этого оружия я каждый раз попадаю в цель, - говорит она.

Две меры предосторожности все же лучше, чем одна, как сказал мой страховщик, умерший от рака в прошлом месяце. Вот почему я кладу Вильгельмину в карман и сую руку в карман на её рукоятку.

- Ник ...

- Да.

Она хватает меня за рукав и страстно целует.

- Вот и все, - говорит она с улыбкой, которая растапливает айсберг за шесть десятых секунды.

Я выхожу. Она тоже выходит, и я вижу, как она приседает за правым передним крылом «Мерседеса». В руке у нее маленький пистолет, а на лице такое выражение, которого я никогда раньше не видел. Забавное выражение, значение которого я не могу понять.

Открывается дверь BMW. Мужчина спешивается. Он не очень высокий, а скорее квадратный. Похоже, он нарочно протягивает руки, чтобы показать мне, что у него нет пистолета.

Он медленно поворачивается ко мне. Я никогда не видел ни тех модно стриженных седых волос, ни этой аккуратно подстриженной бороды. Тем более безупречный костюм и явно дорогое пальто. Но это лицо и эти острые глаза, Интересно, что я их знаю.

«Ну, Ник, не стой там, как чучело», - говорит мне Дэвид Хок.

Его голос такой же грубый, как всегда, но я знаю, что он рад меня видеть. У него почти улыбка на губах. Но он спешит скрыть это, закуривая сигару. Как только он отпускает первую затяжку, на асфальте крутятся несколько мух и две бабочки. Если бы у меня было хоть малейшее сомнение, запах слезоточивого газа в воздухе убедил бы меня. Курить такую ​​гниль способен только Хоук. Высоко в небе маленький хищник, который кружил в поисках добычи, улетел, издавая возмущенные крики.

Спустя несколько мгновений я качаю головой, чтобы снова запустить интенсивную мозговую активность, которая обычно характеризует меня, и спрашиваю:

- Но что вы здесь делаете, сэр?

- Я мог бы задать вам вопрос, дорогой N3. Анжела сказала мне, что вы занялись этим делом всего через двадцать четыре часа после меня.

- Энджи! Но это правда !

Она уже опустила окно. Я подхожу к ней. Она высунула голову и крепко поцеловала меня под почти нежным взглядом босса.

Я перехожу к «мерседесу».

- Привет ! Траудль! Иди сюда, мне есть с кем тебя познакомить!

- Погодите, вмешивается Хоук. Мы не можем так оставаться посреди дороги. Следуйте за мной. Я знаю небольшое кафе немного дальше. Босс - друг. Бывший участник французского сопротивления. Сядем и подведем итоги.