Место Силы 3. Тьма внутри

Илайя же сидела в точно такой же позе на закрытом «ланчбоксе» с планшетом. Рядом с ней, свесив ноги, примостилась Алеф. К ним стояла очередь обитателей больничного цилиндра.

— Как проходит перепись? — спросил я.

— Вроде нормально, — пожал плечом Сайко. — Никто пока не буянил. Гайто курирует ситуацию с противоположной стороны.

Ясно. Значит, это к нему направилась Лин, спустившись по лестнице.

— Пойду, раздобуду паёк, — сказал я.

— Обижаешь Спайди. Никуда тебе идти не придётся.

Я обернулся и увидел, что гигантский паук толкает ко мне… Тележкой я назвал это мысленно чисто по привычке. По своему функционалу оно и было тележкой, но по факту это был скорее летающий поднос.

Воображение легко дорисовывало «шасси», которого не было. Поднос просто плыл по воздуху, подчиняясь движениям Спайди. Что-то подобное я видел в лечебнице наверху — там тоже столы просто висели в воздухе.

На подносе стояла единственная миска с дымящимся супом.

«С пробуждением, Крейз! — прощёлкал Спайди. — Я могу говорить о проблемах с тобой?»

— Спасибо, — поблагодарил я, взяв миску. — Говори со мной. А что за проблемы? Второго не будет?

«Именно так, — мяукнул в ответ паук. — Продуктов очень мало. Единственное, чем я могу поощрить тех, кто ходил в рейд — зачерпнуть побольше гущи со дна».

Какая-то неприятная ассоциация царапнулась в памяти… А, да. «Один день Ивана Денисовича». Вот уж меньше всего бы хотелось всем скатиться до такого состояния, когда все мысли только о том, как бы сожрать на кусочек больше.

— Чем тебя порадовать, Спайди? — вздохнул я. — У нас есть грандиозный план. Если всё пойдёт хорошо — в течение недели мы раскидаемся с Гнилью. Может, тогда жратвы будет больше.

«Не будет, — приземлил меня паук. — Я говорил о проблемах с Ликрамом. Он сказал, что расход на питание не увеличится. Просто рейдов будет меньше, и они будут менее затратными. Он говорит, что столько людей всегда будут впроголодь».

Я зачерпнул ложкой супу, проглотил. Н-да, вкус-то водянистый. При всех кулинарных талантах Спайди, чудес он не творил.

— Прорвёмся, — буркнул я.

«Искренне надеюсь, что у тебя есть какой-то план. Иначе начнутся проблемы».

Тогда я подумал, что он говорит о голодном бунте.

Тогда я ни о чём другом ещё не думал…

31. Квазимир

— Что привело тебя сюда сегодня, Крейз?

Я присел на край «электрического стула» и уставился на Хранительницу. Ту, с которой первой я познакомился. Сегодня она была одна, остальные не удостоили меня своего общества.

— Вопросы, — сказал я. — Как всегда — лишь вопросы.

— Всех ответов ты здесь не найдёшь.

— Знаю. Сойдут и некоторые.

— Начинай спрашивать.

— Место Силы — это ловушка для Чёрной Гнили, так?

— Одна из взаимосвязанных функций — да.

— Если есть что-то, что может её удержать — значит, может её и уничтожить. Чёрт… Я не великий гений, но моё мнение такое: если заключённого можно удержать в бетонной камере с заваренным арматурой окном, то гипотетически этого же заключённого можно до смерти забить арматурой или завалить бетонными блоками. Так?

— Гипотетически, — грустно улыбнулась Хранительница.

— А в чём подвох?

— Подвох в том, что когда ты выломаешь арматуру и замахнёшься, ты останешься один на один с заключённым, который в разы сильнее тебя. Велика вероятность того, что он отберёт у тебя арматуру и убьёт ей тебя. А потом — выйдет наружу через оставленную тобой дыру и убьёт всех остальных. Вот первое, о чём тебе нужно волноваться, Крейз. Ты НИЧЕГО не знаешь об этом заключённом.

Я кивнул. Эта мысль как раз меня посещала.

— А второе?

— Второе куда печальнее. Если у тебя получится, если заключённый погибнет… Тюрьма опустеет. Правительство перестанет перечислять деньги на её содержание. И снаружи ворвётся то, что уже выходит за рамки нашей с тобой метафоры. Впрочем, я полагаю, ты меня понял.

— Это произойдёт мгновенно? — спросил я.

— Нет…

— Сколько будет времени?

— Крейз…

— У тебя ведь есть ответ на этот вопрос.

Она помолчала. Потом нехотя сказала:

— Сутки. При текущем распределении энергии — сутки.

Я надолго замолчал. Даже не смотрел на Хранительницу, смотрел себе под ноги. Наверное, я думал, но в голове при этом не было привычных слов-мыслей. Я не сочинял план, не пытался чего-то понять. Я чувствовал себя музыкальным инструментом, чем-то типа гитары или пианино. Внутри меня происходила настройка, что-то менялось.

Готовилось к важному концерту.

— Птица в мышеловке, — ласково сказала Хранительница.

Подняв голову, я увидел обнажённую Алеф, висящую в пустоте. И оттого, что она не делала попытки прикрыться, не краснела, вся эротика момента скончалась, не родившись. Я не понял, зачем это было сделано.

Я многого не понимал…

— Ты всегда будешь стремиться на волю, Крейз. — «Алеф» коснулась стекла со своей стороны. — Даже зная, что там, снаружи — ничего, кроме смерти. Ты не из тех, кто довольствуется тёплым углом. Ты просто — такой. Поэтому я не стану тебя разубеждать. Мы оба знаем, что в конце концов ты поступишь именно так. И мир разделится на тех, кто тебя поддержит, и тех, кто встанет против тебя. Я хочу быть на твоей стороне.

— Как это… будет? — тихо спросил я.