Место третьего (СИ)

— Рана глубокая, шить придётся.

— Ей там ничего не пропороло? — вполголоса интересуюсь я у его затылка.

— Нет. Если бы её задело сильно или ещё что, знаешь, как бы тут кровища сейчас хлестала?

Привычными отточенными движениями Хироши достаёт нить, вдевает в иглу и, щедро полив живот Айко антисептиком, принимается шить. Я отхожу подальше, чтобы не смотреть на это кровавое месиво, а Рока наоборот подсаживается в изголовье кровати и берёт Айко за руку. Несколько минут проходят в молчании.

Пока Хироши орудует иглой, я всё смотрю на Careless и понимаю, что во мне пробуждаются нотки зависти. Они мне совершенно не нравятся, оба. Надменная сучка Жертва и её тупой амбал Боец — вместе смотрятся комично, как принцесса и её телохранитель. И Ушки вряд ли подарили друг другу. Но если смотреть, как трогательно Рока держит её за руку, если вспомнить, как он плакал там, на полигоне, прижимая к себе хрупкое тело, понимаешь, что они действительно пара. Какими бы разными они ни были, они вместе. Сейчас это ощущается особенно остро. А ещё не менее остро чувствуется, что, помимо злости на меня, Рока испытывает и вину. Как-никак пропустил атаку, позволил серьёзно ранить свою Жертву. Хотелось бы, чтобы и у меня был Боец, который будет так же сходить с ума, когда меня сжирают оковы, и смотреть взглядом побитой собаки, когда я буду приходить в себя после проигрыша. Да нет, что я говорю! Никаких проигрышей у меня не будет. Я буду только побеждать — и точка. Едва у меня появится настоящий, мой Боец, Beloved не проиграют ни разу, голову кладу на отсечение.

— Ну вот, вроде всё, — Хироши обрезает нить, ещё раз осматривает рану и, по новой сбрызнув антисептиком, заклеивает стерильной салфеткой. Встав, убирает всё в аптечку и смотрит на Року. — Дальше сам знаешь, что делать. Не будешь лениться — к утру придёт в себя. Дня через два опять сможет драться.

Рока рассеянно кивает сначала ему, потом мне. Понятное дело, благодарить не будет — не за что. Я отпираю дверь, мы выходим в коридор, когда Рока, не поднимая головы, запоздало зовёт:

— Хироши. Ты… это… — и умолкает.

— Ага, — кивает Хироши и закрывает дверь.

Ну, можно сказать, и «спасибо» — «пожалуйста» даже прозвучали. Теперь остаётся только надеяться, что Айко, когда очнётся, возьмёт пример со своего Бойца и не побежит тут же жаловаться сенсею. А вот мне сказать спасибо просто необходимо.

— Хироши…

— Не за что, — перебивает он. — Ты же знаешь, Сэй, я всегда под боком.

— Спасибо.

— Ладно. Теперь и о тебе позаботиться нужно. Выглядишь жутко и чувствуешь себя, наверное, под стать. Тебе бы… — начинает он и обрывает себя.

— Да, мне бы… — усмехаюсь я. — Но от Накахиры помощи, как от саранчи — вреда больше. Да и Связи у нас нет, он со мной Силой не поделится.

— Ну, вообще-то, если связку установить…

— Всё равно не стану к нему обращаться.

— Дело твоё. Может, у меня переночуешь? А то тебе в соседний корпус ещё топать…

— Не стоит. Ты лучше с Саки разберись. У вас, чувствую, будет длинная ночь.

— Тогда давай хотя бы провожу тебя.

— Сам дойду, не волнуйся, — мы как раз добираемся до холла, из которого два коридора ведут в противоположные крылья здания, а выход — во двор. — Счастливо, Хироши, — говорю я и выхожу на улицу.

А тут похолодало. Или, может, со всей этой беготнёй я просто холода не замечал? Пока плетусь в свой корпус, успеваю и растереть запястье, и ощупать скулу. Да, красавец я завтра буду. И вряд ли отверчусь от расспросов некоторых особенно любопытных. Ладно, ему одному расскажу, а то ведь не отцепится же.

====== Глава 5 ======

Поутру чувствую себя как с похмелья. Не то чтобы я был опытным знатоком в этом деле, но ощущения точно схожие: голова перевешивает тело, в ней то и дело перекатываются свинцовые шары, оглушительно стукаясь друг о друга, глаза болят, как при гриппе, всё тело ломит и опять эта тошнотворная слабость. И из зеркала в ванной на меня действительно смотрит «красавец» с опухшими веками и художественным синяком на скуле. Ладно, будем считать, боевые ранения.

Роюсь в сумке, чтобы достать расписание на сегодня и определить, сколько уроков можно прогулять. Увы, выясняется, что ровно ноль. И первым, как назло, пресловутая теория ведения боя. Это общий предмет для Жертв и Бойцов, поэтому аудитория всегда полная, причём Бойцов, разумеется, раза в четыре больше. В моём нынешнем состоянии терпеть этот контингент будет совсем уныло. Но делать нечего.

Хлебнув у себя чая — я никогда не завтракаю, — привожу себя в более или менее приличный вид и иду на занятия. Вхожу в аудиторию со звонком и замираю на месте. Нет, всё ещё хуже, чем я думал. Сплошные Бойцы, кроме одного. Даже Ямато нет, вон Коя — пожалуйста, сидит с забинтованной рукой и раскладывает на парте тетради и ручки. Нет ни Хироши, ни Саки — ну это понятное дело, им сейчас не до того. И Кинка одиноко восседает в первых рядах. Красота какая. Хироши говорит, что это иррациональное и у меня просто бзик, но, когда я оказываюсь среди большого скопления Бойцов, такое чувство, будто в псарне нахожусь.