Место твое впереди

Разведка по документам и показаниям военнопленных установила, что противник продолжает подтягивать новые части. Только перед фронтом бригады кроме 123-й пехотной дивизии за последние дни появился 553-й пехотный полк 329-й пехотной дивизии и 56-й пехотный полк 5-й легкой пехотной дивизии. Численное превосходство противника в живой силе и огневой мощи росло.

В первые дни наша артиллерия, и особенно 120-мм минометы, оказывала большую помощь пехоте. Командиры батарей находились в боевых порядках и корректировали огонь, поддерживая связь по телефону с огневыми позициями. Но вот телефонная связь прервалась, и эффективность нашего огня резко снизилась. А между тем противник корректировал огонь своей артиллерии при помощи «рамы» (так звали тогда немецкий самолет ФВ-189), висевшей над нами с утра до вечера.

Командир бригады принимал все меры, чтобы прорвать кольцо окружения и соединиться со 2-м и 3-м батальонами. Но сил явно не хватало. Стало ясно, что без активной помощи других частей мы этого сделать не сможем. В такой помощи бригаде было отказано. Правда, поступило некоторое количество нового пополнения и представилась возможность подкрепить резерв комбрига и 1-й батальон, находившийся в обороне, но этого было мало. 4-й батальон был расформирован после боев под Туганово.

Из коротких донесений, а потом уже из бесед с участниками боев стало известно о беспримерном подвиге наших людей, находившихся в окружении.

Вот через болото пробираются семь бойцов с двумя пулеметами. Впереди, по колено в воде, тянет «максим» сержант Иван Николаевич Потеряев. Остановился. Залег в болотную жижу у гнилого пня. Прищурив глаз, но торопясь, осмотрел вражеские дзоты. В одной амбразуре заметил два дула. Дал короткую очередь. Видно, попадание было точным: дзот не ответил на огонь. Но из других дзотов справа и слева засвистели пули.

Трижды Потеряев менял огневую позицию. Четыре других пулеметчика выбыли из строя, а он все стрелял, пока наши бойцы не забросали амбразуры дзотов гранатами.

Хорошо знали в бригаде сержанта Евдокима Удовиченко. В предшествующих боях под деревней Туганово взвод 82-мм минометов под его командованием вывел из строя две минометные батареи противника. Тогда все бойцы взвода были награждены нагрудным знаком «Отличный минометчик». Тогда же сам Евдоким Антонович был принят кандидатом в члены партии.

Известно, что установить миномет и вести огонь в болотистой местности чрезвычайно тяжело. Опорная плита при стрельбе дает большую осадку, и это отражается на точности поражения цели. Минометчики научились строить из жердей и хвороста прочные площадки и стреляли без промаха.

Когда кончились боеприпасы и минометы бездействовали, коммунист Удовиченко лег за пулемет и продолжал вести огонь. Сержант научил всех своих подчиненных владеть пулеметом. И это очень пригодилось в трудные моменты боев. Вскоре Удовиченко получил девять станковых и четыре ручных пулемета. Воевали минометчики-пулеметчики превосходно.

Я уже говорил о том, что в боевых порядках пехоты находилось несколько офицеров-артиллеристов. После того как связь с огневыми позициями нарушилась и отпала возможность корректировать огонь, они приняли на себя командование стрелковыми подразделениями. Бывший командир батареи 76-мм пушек старший лейтенант Василий Степанович Кононенко ходил в разведку, вплотную подползал к вражеским укрытиям и засекал огневые точки. На одном из участков фашисты сумели близко подойти к нашему переднему краю. Завязался тяжелый бой. Кононенко был ранен. Его унесли. Казалось, что гитлеровцы сокрушат нашу оборону. Но вот Кононенко возвратился. Голова у него была забинтована.

— Ну как, товарищи, выстоим?! — крикнул он бойцам.

— Выстоим, товарищ старший лейтенант! Умрем, но враг здесь не пройдет!

Командир 1-й батареи 120-мм минометов В. И. Цибульский сформировал группу для блокирования немецких дзотов. Во время одной из атак он получил два ранения, но не ушел с поля боя до тех пор, пока не был захвачен дзот.

Настал день, когда радиосвязь штаба бригады со Смекалиным почти прекратилась. Все батареи в рациях сели, а заряжать их было негде. Рацию включали два-три раза в сутки, и то на несколько минут. На ведение кодированного разговора требовалось много времени. Открытым текстом говорить нельзя — подслушивает противник. Как быть?

— Найдите человека, который поймет мой родной язык, — подсказал по радио Чанбарисов.

Такого человека мы нашли. Это был Касиб Мухамедович Галимов, опытный связист комсомолец, призванный в армию из Башкирии, отличившийся в боях под Туганово.

В дальнейшем все, что касалось боевой обстановки, комиссар Чанбарисов докладывал на татарском языке. У рации, на наблюдательном пункте бригады, слушал и переводил с татарского на русский язык красноармеец Галимов.

Однажды на НП обрадованные связисты сообщили:

— Вызывает «Охват».

Я взял наушники и услышал:

— «Дятел», «Дятел», я — «Охват». Говорит Чанбарисов. Кто у аппарата? Прием.