Место в мозаике

- Мне это известно. Но я не в силах бросить начатое на полпути и заняться чем-то другим, пусть и более важным. Я служитель Добра, а равновесие, повторяю, было нарушено не в его пользу. Между прочим, не без твоего участия. Так что мы никуда не пойдем, пока не освободим этот мир от ваших деток, которые в настоящий момент шляются по окрестным полям и губят то немногое доброе, что еще сохранилось в сих угрюмых пределах. Сражение навряд ли затянется. Но оно должно состояться во что бы то ни стало, в противном случае я не вправе уйти отсюда.

- Значит, надо их найти, - подытожил Патрик, видя, что Хануман не отступит. - Где, по-твоему, могут они скрываться?

- Да к чему их находить? - осклабился Хануман пренебрежительно. - Они сами сюда явятся. Как-никак им велено меня разыскать, вот они и ищут. И найдут, вот только везение их на этом закончится. Вон, кстати, первый взгляни!

Патрик посмотрел в направлении вытянутого пальца Ханумана. Издалека к ним прыжками приближалось темное пятнышко, в котором смутно угадывался Динозавр.

- Кот и Пес с ним разберутся, - кивнула обезьяна с видом учителя, раздающего домашние задания. - У бронебойного болвана есть нечто общее с почтенным Слоном, и я всегда считал, что хобот против пушки может оказаться весьма грозным оружием.

- А Робот? - спросил Патрик, изнемогая от любопытства.

- Не все сразу, - поднял палец Хануман. - Робот отличился особо, он посмел поднять свой ржавый топор на одного из самых доблестных рыцарей всех времен и миров. Это не останется без последствий. С Роботом разберется тот, кого он столь необдуманно унизил, - то есть Бран.

ГЛАВА 10

ВОЙСКО ХАНУМАНА И ЖИВАЯ ГОЛОВА

Нежаркое солнце - тусклая, доживающая свой век звезда - скупо осветило поле грядущей брани. Далекий горизонт ломался очертаниями приплюснутых гор, тоже дряхлых и не внушающих почтения. Ненужные прожекторы продолжали бессмысленно гореть вдоль бесконечной полосы, которая, возможно, опоясывала планету кольцом. Серая лента, выползая из никуда, в никуда и скрывалась. Не возникало и тени желания узнать, где она берет начало и где обрывается. То, что простиралось до горизонта, при свете дня не заслуживало зваться равниной - скорее, пустыней стоило назвать эту убогую землю, мертвой пустыней - свалкой. Утро высветило залежи мусора, скопившегося за долгие годы использования планеты в качестве помойки. Здесь можно было видеть и битую посуду, и россыпи окурков, и отходы совершенно неясного происхождения: металл, древесина, стекло, пластик - все валялось вокруг, истерзанное и изуродованное, будучи либо доставлено специальными космическими кораблями-уборщиками, либо прямо заброшено сюда сквозь пространственные щели между мирами. Во вселенных, где знали об этих щелях, так и поступали. Значительная часть отходов была ядовитой; попадались и ртуть, и свинец, и радиоактивные вещества. Среди этого хлама не нашлось местечка ни для травы, ни для воды.

Динозавр приближался. Не спуская с него глаз, Патрик спросил:

- Может быть, обойдемся без драки? Я прикажу им, и они станут как шелковые, ведь я - их хозяин.

Хануман, разделяя уже знакомые Патрику опасения, покачал головой.

- Ты им давно не хозяин. Ты плохо знаешь своего дружка Бартамона Будь спокоен - едва он взялся за эту компанию, твои приказы стали для них пустым звуком. А драка неотвратима: есть правила, есть, в конце концов, этикет, которого должны придерживаться все мало-мальски разумные существа. Положись на меня и не встревай без надобности.

Патрик помрачнел.

- Не хочу стоять в стороне, - заявил он решительно. - Раз так нужно, я тоже буду сражаться.

Хануман почесал нос.

- Ну, если ты такой храбрый, - обезьяна скорчила забавную рожицу, давай оседлаем Слона и отправимся на поиски Танка. Может быть, тебе и представится случай поучаствовать. Кот и Пес без труда обойдутся без нас.

- А Робот? - напомнил Патрик. Ему было стыдно сознаться, но Робот оставался его любимой игрушкой, и Патрик немного жалел бравого воина когда-то вполне безобидного. - Что ты там говорил про Брана? Я не понял.

- Если мы быстро управимся, - хихикнул Хануман, - то сможем увидеть замечательное представление. Роботу невдомек, что мало отсечь Брану голову. Это проблему не решает. Бывает, что как раз наоборот: создает ее разумеется, для поднявшего меч. Бартамону об этом известно, но он ничего не может изменить. По неписаным законам Вселенной, отрубить Брану голову - это все, что могут с ним сделать злые силы - себе же на погибель. Но они все равно продолжают так поступать, из века в век, из эпохи в эпоху.

- Почему? - спросил Патрик ошеломленно.

- Понятия не имею, - отрезал Хануман. - Весна сменяет зиму, а осень лето: так, например, полагается в твоем мире, где год распят на кресте четырех времен года. Миф тоже живет по своим законам, он гибнет, видоизменяется и рождается заново, а его герои не способны повлиять на этот круговорот. Не будем пустословить, в праздной болтовне нет смысла. Нам пора ехать, пока Танк не наделал новых бед.