Место в загробном мире (Из письма бобруйчанину)

В это время из зала начали выносить скамейки. Ведь после литературного вечера полагается устраивать танцы. Разве возможен литературный вечер без танцев? Что скажут люди? Если так принято у неевреев, мои сородичи считают своим долгом следовать их примеру.

Танцуйте себе на здоровье, а я пойду домой, отдыхать.

Немного поостыв и собрав свои рукописи, я направился в заезжий дом. Вышел из зала и убедился, что на улице кромешная тьма, как всегда в Бобруйске после литературного вечера. Не буду распространяться, ведь вы же - бобруйчанин...

Пока мои провожатые - двое молодых парней - разыскивали свои галоши, я стоял возле здания, где состоялся вечер, неподалеку от дверей, всматриваясь в непроглядную бобруйскую темень. Внезапно две крепких, теплых руки обняли мою шею, притянули к себе мою голову, и я почувствовал на лице поцелуй - горячий, дружеский, звонкий и услышал:

- Дай Бог вам здоровья и долголетия. А место в потусторонней жизни вам обеспечено.

К счастью, была глубокая темень. Мне повезло, что сопровождающие меня парни задержались в поисках своих галош и не стали свидетелями того, как я заработал место в загробном мире.

У моих спутников оказался фонарь, освещавший дорогу к заезжему дому. Мы дружно шлепали по бобруйской грязи, оживленно разговаривали о вечере и громко смеялись. Вместе с нами, чуть в стороне, шла еще одна фигура. Но вскоре она отделилась, свернув налево, и исчезла в бобруйской ночной темени.

Передайте, пожалуйста, привет господину М., а также всем бобруйчанам любителям загробной жизни.

Ваш Шолом-Алейхем.

*) Яков Гинзбург - известный бобруйский книгоиздатель религиозной литературы и владелец книжной лавки. Давал также напрокат книги для чтения. (Здесь и далее - примечания переводчика.)

**) Имеется в виду писатель Менделе Мойхер-Сфорим.

***) Тамуз - самый жаркий месяц еврейского календаря, соответствующий примерно августу.