Место в жизни

Прошло две минуты. Вы отворачиваетесь от этого монстра и говорите себе, что еще три минуты и все. Они проходят. Но вы продолжаете лежать. И это естественно, потому что не понимаете, как можно отказаться от столь прекрасного утреннего состояния, которое исчезнет, лишь только вы коснетесь ногами пола, и следующие двадцать четыре часа оно вам будет недоступно. А, что если я вообще больше не испытаю этого чувства? Что тогда? Все, еще пять минут и все.

А дальше начинаются торги. Добро пожаловать, дамы и господа! Занимайте места, согласно купленным билетам. Мы начинаем.

– Итак, первый лот. Это «десять минут». Десять прекрасных минут сна. Ну, господа, смелее. Джентльмен под одеялом, пожалуйста.

– Я не буду завтракать!

– Вы уверены?

– Как никогда!

– Что ж, принимается. «Десять минут» уходят к джентльмену под одеялом. Поприветствуем его!

Тик–так! Тик–так! Тик…

– Ура! Мы продолжаем! Лот номер два! Снова «десять минут» сна, в отличном состоянии!

– Я надену вчерашнюю рубашку и… Не буду бриться!

– Принимается! Лот снова уходит к джентльмену под одеялом. Похлопаем ему!

Тик–так! Тик–так! Тик…

– Шоу продолжается! Третий лот! И снова «десять минут».

– Опять вы? И что вы предложите на этот раз?

– Эээ…

– Что?

– Поймаю машину – черт с ними, со ста рублями.

– Думаю, вы потом пожалеете.

– Возможно, но только не сейчас.

– Окей! Лот вновь переходит к джентльмену под одеялом. Это уже какая–то нездоровая тенденция.

Тик–так! Тик–так! Тик…

– И…

– Я не буду принимать душ, умываться и чистить зубы! Пожалуйста, прошу вас!

– Сынок, пошел ты к чертовой матери! Господа, выведите этого джентльмена из зала…

И тогда вы встаете. И как только вы поднялись на ноги… Все. Новый день проглотил вас и уже даже принялся переваривать. Вам уже не нужно ничего: ни большой и мягкой подушки, ни нежного теплого одеяла. Оказывается, вы просто ужасно хотите позавтракать. Вы просто чудовищно голодны, а чашка кофе вам необходима, как… Ну, просто необходима. Плюс к этому, вы совершенно не представляете, как можно пойти на работу в той самой вчерашней рубашке, что валяется на полу. А ведь она должна висеть, ну, если не на плечиках в шкафу, то, по крайней мере, на спинке стула. А напоследок, при осмотре бумажника, извлеченного из заднего кармана джинсов, лежащих здесь же на полу, вы вспоминаете, что последние деньги были потрачены вчера на сигареты, и, чтобы дожить до зарплаты, вы собирались сегодня взять в долг у кого–нибудь на работе. Ну, как? А чего ты хотел, сегодня же понедельник?

И еще, достаточно немаловажный факт, когда вы уже умылись, причесались и… Ну, в общем привели себя в кое–какой порядок, вы даете обещание. Себе. Лично. Оно состоит в следующем. Больше никогда ничего подобного не повторится! Ни за что и никогда. Сегодня же начинаю новую жизнь. То есть, ложусь в десять, встаю в шесть и… Начну по утрам зарядку делать. Во как! Клянусь? Да, чем угодно. Клянусь.

И самое удивительное, что до следующего утра вы именно так и думаете. Но приходит утро и…

Вы опаздываете.

Хорошо хоть, что сегодня понедельник. Кто это сказал? Да я, кретин чертов. А ты, как думал? По крайней мере, начальник не вспомнит, что я там врал на прошлой неделе. Ну или не сразу вспомнит. Надеюсь. Черт, самому бы вспомнить, что я там нес. Ладно, разберемся.

Итак, финишная прямая. Еще теплится надежда, маленькая такая надеждочка, что начальник по каким–либо причинам сам опаздывает или не приедет сегодня вообще. И вы спокойно… Повторюсь, спокойно, наливаете здоровенную такую чашку черного, черного кофе… Далее, опять–таки не торопясь, включаете паяльник в розетку и… Точно также, неторопливо, садитесь за свой стол и утыкаетесь носом в очередную материнскую плату очередного компьютера и… И делаете вид, что вы сидите так, ну, если не с самого начала рабочего дня, то, по крайней мере, максимально близко к его началу.

Но… Все могло быть так прекрасно, если бы не серый «Мерседес», припаркованный у входа в офис. Ээхх!

Ну, что же вы, Алексей Николаевич…

Сорок минут. Я опоздал на сорок, тарам–парам, минут. Ладно, ничего не попишешь. Кнопка звонка, улыбка в камеру и милости просим.

Поднявшись на второй этаж, с гримасой полного страдания и горя (только что не плачу, честное слово) еле–еле передвигая ноги, следую по коридору к своей маленькой, но уютной коморке.

Коридор. Словно путь к эшафоту. Только, что под руки не ведут, а так очень похоже. Чертовски похоже, я бы сказал.

А все почему? Да, потому что, чтобы добраться до своей каморки папы Карло следует пробираться словно разведчик через линию фронта, где главное пулеметное гнездо – кабинет начальника. Дверь закрыта – вы счастливейший солдат этой самой Удачи. А если открыта, а совесть нечиста, как сегодня – все, пиши пропало. Никто не уйдет от зоркого глаза Алексея Николаевича, моего начальника.

Все товарищи, не поминайте лихом, я ступил на минное поле, а потому судьба моя полностью во власти госпожи Удачи. Да смилостивиться она надо мной. Аминь.

Дверь была открыта.