Место во тьме (ЛП)

Карли сменила передачу, совершила левый поворот. Заставила себя сосредоточиться. Визиты в ее лофт начались через три дня, после того как она въехала. Может, дело было не в ней. Может, дело было в квартире. Или в жутком месте над лофтами. Нашел ли он туннель, обнаружил, что 419 квартира пустует, и провел шесть месяцев, отрабатывая свой бесшумный вход и выход? Затем Карли приехала, и он увидел новую возможность.

Если он провел часы там, он должен был оставить что-то после себя. Обертки от еды, пустые бутылки из-под воды, что-то, во что ходил по-маленькому. Гребаный барный холодильник. Она не видела ничего такого в туннеле, но оно может быть там, где-то. Доказательство его присутствия. В том темном, пугающем месте.

Она свернула направо на улицу Дакоты. Ты можешь уехать, сказала она себе. Выставить квартиру на продажу, получить студенческий заем и пойти учиться в университет. Где-то в другом месте, где-то в новом, где-то, где она сможет начать сначала. Снова. С правилами, при которых судьба не соблазнится ее поисками: не приобретать, не жить в великолепных местах, не заводить друзей, не наслаждаться слишком много.

Вот номер пятнадцать, дом Дакоты. Карли подъехала к обочине, вытерла лицо и села. Испуганная, злая и обездвиженная всем этим.

От стука в окошко она резко вскинула голову. За стеклом было лицо, мужчина смотрел на нее.

― Вы Карли?

Ее взгляд метнулся к двери, она убедилась, что дверь была заперта.

― Я Питер. Отец Дакоты.

Тонкие светлые волосы, румяное лицо, совсем не похож на Дакоту.

― Вы остаетесь? ― спросил он.

Мог ли мужчина из лофта знать это? Она говорила с Дакотой только двадцать минут назад. Карли кивнула.

Он наблюдал за тем, как Карли вышла из машины, сохраняя дистанцию, когда она потянулась к своей сумке.

― Все в порядке? ― задал вопрос он.

― Просто нужна минутка. Был долгий день.

Она проследовала за ним по подъездной дорожке, подныривая под ветви деревьев, напуганная отбрасываемыми ими тенями. Они прошли через гараж в загроможденную кухню, в которой вкусно пахло. Она должна поесть, сказала себе Карли. Она не ела с завтрака.

― Дакота! ― закричал Питер.

Карли подпрыгнула.

Дакота появилась в дверях, улыбающаяся, а затем стала хмуриться по мере приближения.

― Что случилось с твоим лицом?

― Упала с лестницы.

Это было объяснение, которое Карли давала, когда просила дать ей переночевать.

― И это? ― Дакота подняла перевязанную руку Карли.

― Да.

― Ну, ты и молодец.

Ее голос был ровным, но она пробежалась мягкими пальцами по повязке. От этого Карли захотелось плакать снова. Затем Дакота переместилась.

― Надеюсь, ты любишь суп.

Она сняла крышку с кастрюли на плите.

― Это ягненок с фасолью.

Они трое поели за кухонным столом, Карли ощущала себя подростком, остающимся у подруги, за которыми присматривает родитель. Когда Питер ушел смотреть телевизор, Карли рассказала Дакоте, что Нейт в больнице, придержала детали о нападении и его травмах. Дакота встала и извлекла стакан с полки с чашками.

― Съешь шоколадку. От этого ты почувствуешь себя лучше.

Она скользнула ей вдоль столешницы.

― Съешь и долю Нейта тоже. Никакой твердой пищи месяц. Дерьмово.

― Да, дерьмово.

― Спорим, что ты приехала сюда не из-за этого, а?

Из-за того, что боялась пойти домой? Чувствовала ответственность за чужую боль? Не доверяла? Это то, от чего она бежала.

― Карли, что не так?

― Просто был поганый день.

― Хорошо, я выслушаю.

«Поганый день» должен был удержать Дакоту от этой темы, но Дакота не сдавалась. И Карли хотела поговорить сейчас. Она устала от себя, от полиции, от своего страха. Может, просто устала. Она вздохнула и откусила шоколадку, просто держала края обертки, когда заговорила.

― Я приехала сюда обрести лучшую себя.

― Ну, это круто.

― Только вот мне не нравится та, которую я нашла.

― Ох, ― подруга нахмурилась. ― А какой ты хотела быть?

― Храброй. Решительной. Счастливой, ― она развернула обертку шоколадки. ― Те мои качества, которые мне нравились.

Прежде чем она стала импульсивной и безрассудной, а затем травмированной и тревожной.

― Лично я считаю, что ты замечательная. Но ладно, почему ты не можешь быть этой другой собой?

Потому что Карли не могла изменить того, что было в ее полицейском профиле, потому что Нейту причинили вред, потому что мужчина мог пробираться в ее квартиру.

― Я думаю, уже поздно.

Дакота наклонила голову с сомнением.

― Ты пробыла здесь всего несколько месяцев.

И она была Шарлоттой очень долгое время.

― Я не знаю, как сделать это сейчас.

― Но ты помнишь, какой была, верно? Храброй, решительной, счастливой.

― Да.

― Так будь такой.

― Я не думаю, что это работает именно так.

― Конечно, так. Я имею в виду, если ты знаешь те качества старой тебя, которыми ты хочешь обладать, тогда, когда делаешь что-то, думай об этом и просто, ну знаешь, будь этим.

Если бы это был кто-то другой, Карли могла бы закатить глаза, но это была Дакота, и Карли усмехнулась.

― Так просто?

― Да. Почему нет?

Она взяла шоколадку, засунула ее в рот, и продолжила говорить с набитым ртом.