Место встречи посещать нельзя

– Я уже и не помню.

– Вы его так давно купили?

– Давно, да.

– Странно, а на бутылке дата розлива – нынешний октябрь. Вино совсем свежее.

– Ну, значит, недавно, но я все равно не помню. У меня так бывает, задумаюсь о чем-нибудь и забуду, что делал и где бывал.

– Очень опасная привычка.

– Почему это?

– Дело в том, что в подаренной вами бутылке был сильнодействующий яд. Леночка вина выпила много, пила с удовольствием, но теперь она мертва.

Саша смотрел на Рому и понимал, что тот не имел ни малейшего отношения к стрихнину в бутылке. Глаза у повара расширились, лицо сделалось бледным. На лбу выступили капли пота. Теперь оно напоминало уже не сладкий аппетитный пончик, а бледный непропеченный блин.

– Не может быть! – выдавил он из себя. – Не верю вам!

– Фотография с места происшествия вас убедит?

Рома замахал руками:

– Нет, не показывайте мне этот ужас! Я не выношу мертвецов! Это… это так ужасно!

– Согласен. Так что? Начнем сначала? Где вы приобрели это вино?

Теперь от былой самоуверенности кондитера не осталось и следа.

– Я все скажу! Будь оно проклято это вино! Не покупал я его!

– А где же вы его взяли?

– Бутылка стояла у дверей апартаментов Леночки. Не знаю, кто ее туда поставил. Но я в вине разбираюсь, такое вино стоит не меньше пятидесяти долларов за бутылку. Видел такое в магазине. Это же шикарный подарок, а у меня как раз ничего с собой, кроме коробочки пирожных, не было. Но пирожные – это само собой, а вино – это уже весомо. Вот я его и взял, а Леночке сказал, что это ей презент лично от меня!

– То есть вы подарили ей то, что сами не покупали, а просто нашли?

– Да! Вот именно!

Саша с сомнением смотрел на кондитера. С одной стороны, такое вполне укладывалось в психологический портрет этого типа, который хотел казаться кем-то большим, чем был на самом деле. Так что к смерти актрисы он мог и не иметь отношения. А с другой стороны… драгоценности-то пропали! И пусть подруги погибшей актрисы утверждают, что драгоценности Леночка отдала кому-то еще раньше, но мог этим кем-то оказаться Рома? Мог! И чтобы не возвращать драгоценности их хозяйке, он мог что-то такое с вином придумать. А сейчас врет, потому что не ожидал, что его так быстро вычислят. Хотя зачем тогда сразу признался, что это он подарил бутылку Леночке?

– А как вы держали бутылку?

– Как? Обыкновенно. Руками.

– Вы были в перчатках? Не сняли их, даже находясь в здании?

– Нет, не снял. А что тут такого? На улице уже прохладно, я здорово замерз, пока шел. Так что даже в здании не смог сразу согреться.

– Понятно.

Саша не мог определиться в степени виновности этого человека. Чем-то он был ему подозрителен. Но убийство… Способен ли Рома на него? Способен-то способен, но делал ли?

– Леночка рассказывала вам про свое золотишко?

Тут Рома вздрогнул так сильно, что не заметить этого было просто невозможно.

– Значит, рассказывала?

– У нее все-таки было золото? Какое?

– А вы не знаете?

Рома медленно покачал головой.

– Это были подарки ее предыдущих поклонников. В том числе ювелирные изделия дома Картье, подаренные ей послом Франции.

– Ах вот вы о чем!

Саша видел, что Рома заметно расслабился. Кажется, известие о том, что у его пожилой подруги была шикарная коллекция золотишка, его всерьез встревожило, он даже дышать перестал. А вот упоминание о том, что всю ювелирную коллекцию подарили актрисе ее поклонники, снова заставило дышать нормально.

Что-то с этим кондитером было нечисто. Пусть он и не убивал Леночку, но какую-то тайну в загашнике он все же имел. И Саша решил, что полностью снимать подозрения с Ромы-Пончика еще рано.

– Как давно вы знакомы с Леночкой?

– Недели две.

– И за это время она ни разу при вас не надела ничего из своих драгоценностей?

– Я ни разу не видел на ней ничего, кроме броши из агата и перстня с белым нефритом. Леночка говорила, что обе вещи необычайной ценности, но я, сказать честно, ей не поверил.

– Почему?

– У моей мамы были бусы из нефрита, правда, он был зеленый, а не белый, но какая разница? А купила она его что-то совсем уж недорого. То же самое могу сказать и про агат, это даже не вполне ювелирный камень, скорее уж поделочный. Видел в магазине настольную люстру, в которой абажур был собран из пластинок агата. Красивая вещь и стоила миллиона полтора. Но там и агата на нее пошло, считай, килограммы. А тут одна-единственная брошка! Красная цена – две-три тысячи рублей, да и то если найдется любитель на такое украшение. Но Леночка говорила, что это ее любимые украшения, только их она сейчас при себе и оставила.

– А остальное отдала? Кому?

– Я подробности не выяснял. Подумал, если самые любимые, то есть самые ценные выглядят так невзрачно, остальное и вовсе какая-нибудь лабуда.

– Значит, про подарки поклонников вы ничего не знали? И про сейф, который имелся в комнате Леночки, вы должны были знать.

– Нет.

– Хорошо, допустим. Но если вы не ставили себе целью завладеть ценностями старушки, что вас заставляло быть с ней? Ухаживать за ней?

– Исключительно теплые чувства и восхищение, которое она мне внушала.