Метафизика любви

Во всех этих случаях это само по себе достойное, органически вытекающее из такой любви желание, органическое стремление полностью принадлежать любимому. Это стремление может стать большим искушением, привести к нравственному выбору. Напрашивается мысль, что в этом виноват любовный пыл, интенсивность любви. Здесь нет ни сосуществующего фактора, ни общей нравственной опасности, поскольку греховность, связанная с изолированной чувственностью, совершенно несравнима и во всех отношениях отличается от этого.

Эта нравственная опасность как бы логически связана с категориальным характером данной любви, если по тем или иным причинам невозможна санкционированная форма единства в браке. Но если как следует присмотреться, то окажется, что такое поведение также является предательством по отношению к любви - коротким замыканием с позиции любви.

Это происходит потому, что грех, вместо того чтобы объединять, на самом деле разделяет. Для того чтобы быть осуществлением желанного unio, физическое единство для христианина должно быть санкционировано Богом, оно должно быть, уже под защитой санкции Бога, санкционировано самим любящим, а не иметь характер несанкционированной увлеченности. Мы подробно говорили об этом в нашей более ранней книге «Reinheit und Jungfraulichkeit» («Чистота и целомудрие»).

Но аналогичный конфликт бывает и у нехристианина. Если, например, человек женат и союз с другой женщиной означает неверность по отношению к супруге, то такое единство лишено нравственной санкции и оно в результате «увлеченности» теряет способность стать настоящим unio. Оно, будучи отягощено неспокойной совестью, даже несет в себе элемент разделенности.

Здесь достаточно констатировать, что такое «падение» не может быть поставлено в вину любви как таковой, ее горению и силе - это результат отсутствия нравственной бдительности, недостаточного соблюдения общего примата нравственного над всем остальным. Но это также наносит ущерб подлинной глубине любви; отсутствует полное понимание таинства физического единства; следовательно, это следствие несовершенства соответствующей любви. Эта нравственная опасность возникает оттого, что такая любовь между мужчиной и женщиной не раскрыла до конца своей подлинной сущности, не достигла окончательной глубины.

Поэтому не следует представлять дело так, будто опасность такого нравственного падения является тенденцией, свойственной самому существу любви как таковой. Напротив, она связана с несовершенством той или иной любви, которое, в свою очередь, является результатом изъянов в общем нравственном облике любящего.

Опасность искажения любви в результате страсти

Конечно, необходимо решительно подчеркнуть, что сюда примешиваются и другие общие источники опасности. Такая опасность возникает в том случае, когда ценностный ответ вырождается в страсть. Мы подробно говорили в другой книге об отличии страсти от ценностного ответа[59]. Это глубокое различие в рамках эмоциональной сферы чаще всего не замечалось и поэтому понятие страсти (passion) понималось гораздо шире, как это имеет место в схоластике по отношению ко многим понятиям.

Различие здесь отнюдь не в степени. Чаще всего подлинные страсти, имеющие темный, иррациональный характер, тенденцию к помрачению разума и подавлению личностного начала - такие, как честолюбие, алчность, мстительность и пр. - отличаются от эмоциональных ценностных ответов уже тем, что они совершенно не мотивированы ценностями - мотивом для них служит нечто чисто субъективное, они основаны на гордыне и чувственности.