Метафизика пата

Нет непосредственного. А значит нет и коллективных органов жизни непосредственного, т. е. нет соборности. Что есть? Симулятивная коллективность.

Колхоз. От соборности остается внешнее. Кожура.

Вот плоды, а вот тело коллектива. И плоды влекут это тело, а тело желает эти плоды. И все теперь зависит от того, есть ли у коллективного тела органы или нет их. Если они есть, то это значит, что кто-то смотрит моими глазами, слушает моими ушами. Голова моя, а мысли в голове существуют по законам симулятивной коллективности. На теле коллективности высыпала сыпь сытости.

О чем говорит сытый? Об органах. Почему? Потому что нечем жить стало. Нет во имя.

Ведь сытый — это спекулятивный субъект. Это коллективное тело без имени. Органы у него есть, а имени нет.

Вечный шах создан для сытых. Ведь шах — это аппарат для захвата плодов. Машина коллективности. Производство произвадств. Вечный шах — это бытие, бытийствующее удвоением бытия.

1.6. Смехопаты

Вечный шах — еще не пат, но ничья в нем уже обеспечена удвоением бытия. Например, полаганием в конце конца. Шах маскирует. Он держит неокончательностью конца. Пат разрушает апокалиптическую связку бытия. Вот все говорят Апокалипсис, Апокалипсис. А где он, этот Апокалипсис, еще никто не видел. Думали, что в конце — конец, а оказался пат. Кто думает, что в конце конец? Смехопаты. Дизайнеры так не думают. Но они и не ломают себе голову. Почему? Потому что смешно быть здесь вовне и знать, что там внутри.

Смех — это патовая форма склеивания многих в одно поверхностное целое. На поверхности смех быстро портится. Он становится мелким смешком, теряет всякую связь с мистерией. Скрип, т. е. смех культуры слышно по всей поверхности пата.

Везде смеются. Все смешно. Кругом смехопаты. Смехотворчество создает дизайн мнимых глубин пата. Но это-то и смешно. Смех без причины — признак дурачины.

Смех постепенно переходит в повседневную икоту. Икать и смеяться — это одно и то же в эстетике сытых. Вечный шах существует для смехопатов. Он ими кормится.

1.7. Эстетика пата

Патоанализу подлежит не отклонение от нормы, а ноль нормы. Нулевая нормальность пата расшифровывается в эстетике. Например, есть добро и есть зло. И добро не совпадает со злом. Что-то из них выше, а что-то ниже. Этика не любит нулей. Но эстетически все равно. Область, в которой добро и зло равны, я называю эстетической. То есть патовой. Эстетика низкого не отличается от эстетики высокого. Это одно и то же. Это ноль. А на нем, как на фундаменте, норма и отклонение от нормы.

Патоанализ вылавливает эстетические нули и отмечает следы, которые они оставили на теле, после распада души. На что душа распалась? На дух и тело. И ни там, ни здесь нет места морали. Везде эстетика. Патовая эстетика — это машина разрушения души. Это нулевая смерть вселенной. На всем следы эстетики. На всем следы смерти.

Везде дизайн пата.

«Гонорий забавлялся любимым петухом, когда получил известие о падении Рима». Не помню, у кого я вычитал эту фразу, но помню, что она увела меня к Бердяеву.

Вернее, к пароходу, на котором Бердяев, а значит и его любимый кот Мури, плыли в Европу, в изгнание.

Бердяев — не Гонорий. Но и тот, и другой эстетики пата. Гонорий — телесной.

Бердяев — духовной. Что Рим? Гонорий боялся за судьбу петуха. У Гонория — Рим. У Бердяева — Россия. Но что Россия? Бердяев боялся за судьбу кота. Когда кот умирал, Бердяев икал и плакал. Когда умирала Россия, Бердяев был озабочен поисками чистого носового платка.

Россия — она далеко, как что-то ноуменальное. А кот — вот он, рядом, под рукой.

Его можно потрогать. Кот выделен эстетической телесностью пата, мистика которого перевешивает ноуменальность.

Глава II ВВЕДЕНИЕ В ПАТОАНАЛИЗ

«Пат» — термин описания постсубъектных структур. Ой обозначает ситуацию, в которой у того, кто ходит, хода нет. А у того, кто лишен хода, ход есть. Кто ходит? Субъект. То есть субъект — это не под-лежащее, а под-ходящее, суть которого устанавливается ответом на вопрос: чья очередь? Ход — не поступок, а очередь в игре. Субъектность разоблачается в очереди. Кто ходит? Этот вопрос всего лишь маскировка безразличия, к субъекту. Какая разница, кто ходит.

Спрашивается другое: чей ход. Вернее, чья очередь? А она анонимна. «Кто» претендует на субъектность. В последнем случае звучит безразличие к тому, что претендует быть субъектом и что помещает себя в рубрику с маркировкой «кто».

2.1. Пас

«Чей ход» — основной вопрос патоанализа, который можно считать завершенным только после того, как будет услышано: «пас». Чей ход? Пас. Конечно, можно уступить очередь. Но пас составляет патовую возможность любого хода. В нем растворены остатки былых субъектных структур.