Метагалактика 1993 № 4

Но тут в моей душе появилась новая тревожная мысль: а если замок квартиры вообще не был закрыт и Орнелла по-прежнему в комнате. От этой мысли мне стало так тяжело, что я оперся дрожащей рукой о столик, потом упал на стул.

Вдруг я почувствовал — не услышал — а почувствовал, что по улице кто-то идет, но идет очень тихо, неторопливо и пока далеко от меня. Звук шагов становился все более четким, а я, сидя за столиком, боялся обернуться и посмотреть в сторону улицы, где с каждой секундой нарастало эхо шагов незнакомца, который шел ко мне.

Я знал, что никогда не смогу обернуться даже если этот неизвестный войдет в кафе, чтобы убить меня.

Мне было душно, я задыхался — по лицу и спине катились капли пота. Я смотрел прямо перед собой на стену и ждал сам не зная чего, а шаги приближались и я мысленно видел темную фигуру с жестоким лицом.

Я вспомнил как Орнелла заклинала меня не покидать комнату, и с досадой на себя подумал: кому она поверила!

Из глаз моих брызнули слезы.

— Господи, какой же я слюнтяй!

Шаги раздавались где-то рядом и я каждую секунду ожидал, что они вот-вот загремят у меня за спиной.

И все-таки, неимоверным усилием воли я заставил себя обернуться назад и, никого не заметив на улице, я уже готов был вскочить со стула и немедленно помчаться к Орнелле — как внезапно увидел незнакомца, который неторопливо прошел мимо витрины кафе. Его лицо было точно таким, каким я представил несколько минут назад — жестоким и непреклонным, а глаза казались неживыми от своей неподвижности.

Пройдя кафе, незнакомец чуть замедлил шаги и мне показалось, что он сейчас остановится и посмотрит в мою сторону. Я поднял руки и прикрыл ими свое лицо; и когда он глянул на меня, то я, потрясенный этим мертвым взглядом, плотно закрыл глаза и грудью упал на столик, и, судорожно глотая воздух, минуты две не шевелился.

Когда я осторожно поднял голову — улица была пустой. Только тогда я медленно встал на ватные ноги и, хватаясь руками за стены и столы, вышел на улицу и сел на дорогу, не зная что делать дальше. В душе был страх, ужас и больше ничего.

Легкий мягкий ветерок скользнул по моему потному лицу — я облегченно вздохнул и вспомнил слова Орнеллы: «Завтра я скажу тебе: мой дорогой…»

Я поднялся на ноги, разогнулся.

Все чувства мои были притуплены — в эту минуту я был слабым как никогда. Я не думал об Орнелле.

Мне было стыдно перед самим собой за то, что я испугался незнакомца, который пугнул меня как щенка. Я скрипнул зубами и, качаясь как пьяный, бросился в подъезд небоскреба.

Я все быстрее и быстрее бежал по лестнице, которая обвивалась вокруг квадратной шахты подъемников, и каждую секунду ожидал увидеть за очередным поворотом этого странного человека. Когда, наконец, я выскочил на свой этаж, то сразу заметил его в противоположной стороне коридора — он уже подходил к той квартире, в которой находилась Орнелла.

— Эй ты там! — крикнул я ему на бегу, — обернись ко мне!

Он обернулся и на короткий миг вперил в меня свой страшный взгляд, но я уже не боялся его, и тогда незнакомец торопливо шагнул к двери, распахнул ее и я увидел в его руке пистолет, который он стремительно выкинул вперед, целясь в глубину квартиры.

Тогда я пронзительно закричал в надежде на то, что Орнелла услышит меня. Вдруг что-то сильно ударило меня по щеке и я кубарем полетел на пол.

Когда я осторожно открыл глаза, то в изумлении замер: я лежал в кресле, а передо мной стояла обнаженная Орнелла и возмущенно говорила:

— Глупый мальчишка, что ты кричишь? Я так и знала — уснул!

Она прикрыла себя одеялом и указала в противоположный конец квартиры.

— В угол!

Я облегченно вздохнул и, вкладывая пистолет в кобуру, что висела у меня на бедре, с большим удовольствием ушел к дальней стене. Я вспомнил как две недели назад Орнелла обещала сказать мне замечательные слова, а также просила поцеловать себя. Но после того, как Орнелла оделась и я обернулся и увидел ее холодное выражение лица, то мое желание вмиг испарилось.

А она, неторопливо подойдя ко мне и, поигрывая стеком, с вежливой улыбкой сказала:

— Евгений, я вижу по вашим глазам, что у вас появилась любопытная мысль, но как говорит Циркон — хотелось бы задаться вопросом: была ли причина для такой мысли?

Я ничего не ответил — в эту минуту Орнелла была неприятна мне.

Она забрала пистолет из моей кобуры и коротким выстрелом разбила дверной замок, открыла дверь…

Глава одиннадцатая

На улице был прекрасный солнечный день, и теперь мне было смешно над собой за те мои страхи, которые мучили меня в первый день в этом городе.

Мы с Орнеллой вышли из подъезда небоскреба, я чуть приотстал от нее, а потом остановился и некоторое время смотрел, как она уходит от меня по улице и в душе моей росло чувство злости на эту холодную красавицу, для которой я видимо был ничто.

Я резко махнул перед собой рукой.

— Орнелла, позвольте сказать вам кое-что.

Орнелла остановилась и слегка повернула в мою сторону голову.

— Говорите.

Я прищурился и указал на нее пальцем.

— Пускай вы президент и шеф разведки, но сегодня, в эту минуту я вам заявляю…